Иван Абрамов - Оглянись на будущее

Встал Колыванов, уперся обоими кулаками в стол, пошатался чуть заметно, словно убеждаясь: прочно ли устроился? Произнес тихо, но уверенно:

— Товарищи! Мы собрались сегодня, чтоб совместно обсудить ряд назревших и неотложных вопросов. А вначале коротенькое сообщение, как мне кажется, впрямую связанное с тем, о чем нам и предстоит говорить. На котельном участке наблюдается нервозность и суета. То и дело там рвется график, по необъяснимым причинам затеваются мелкие конфликты, просто перебранка. Это мешает видеть главное. Говоря понятнее, это новая завеса, для некоей маскировки. Сегодня директор высказал опасение, что с тринадцатым поездом мы вовремя не выйдем, а четырнадцатый придется брать штурмом.

— У гадалки он об этом справлялся? — подал реплику Захар Корнеевич. — По котельному все идет планомерно.

— Не все! — резко оборвал Колыванов. — Точнее, если не в обиду примете, ничего не идет у вас планомерно. Доказать? Ну, ну, я ж сказал, не обижайтесь. Моя ответственность вместе с вашей. И дальше, но теперь о том, ради чего мы собрались.

Никому и в голову не пришло бы, что пять минут назад Колыванов вовсе не знал, как быть, что говорить, как говорить на первом этом совещании? Колосков смотрел на Колыванова озадаченно и незаметно, не для него, одобрительно кивал. И хотя начальник цеха еще не подступил к тому главному, о чем тут шла речь пять минут назад, видно было, что он готов и скажет правильно.

— Почему на котельном до сих пор не освоили электросварки тонкостенных труб? — мягко, ни к кому не обращаясь, спросил Колыванов. — Ответить просто: не успели. Или по-иному как, но нужен не ответ, нужно дело. Кто дал вам право, товарищ Мошкара, вырезать пробный стык, сваренный Стрельцовым с ведома и согласия всех компетентных инстанций?

— Технокарта мне дала такое право, — не открывая глаз и не шелохнувшись, ответил Мошкара. Стало ясно: он готов к сражению, он знает, что главное впереди, и потому бережет силы.

— На разрешении подпись главного технолога, — напомнил Колыванов. — Неужели вы считаете…

— Технокарту делал не наш главный технолог, — напомнил Мошкара. Стало еще яснее. Он не намерен ни в чем уступать, он знает силу своих позиций. — Будет поправка законная, приму, не будет — не надо меня стращать.

— Вот так, — указал Колыванов на Мошкару. — Позиция дзота.

— Кзота, — опять поправил Мошкара.

— Нам, например, понятно, что в главк подают лишь окончательно отработанные предложения. Как их отработать, если мы не можем пальцем шевельнуть без разрешения товарища Мошкары?

— Отрабатывайте в лаборатории, — все так же невозмутимо произнес Федор Пантелеевич. — Заказчику нет дела до наших забот. У него свои заботы: надежен ли наш котел?

— Помолчите! — повысил голос Колыванов. — Мы не на посиделках. Если я сомневался — откуда берутся мелкие передряги на котельном, теперь мне понятно. Дело тонет в мелочах потому, что товарищ Мошкара… да и не он один, привык жить по мелочам.

— Это уже личное, — и опять бросил Мошкара. — Как я вижу, никого не касается.

Долго молчал Колыванов. Колосков подумал было, что реплика Мошкары смутила его, сбила, как говорится, с главной линии. Но нет, оказалось, Колыванов не хотел сорваться. Восстанавливал голос, как говорят ораторы.

— Вы читали в газетах, товарищ Мошкара, такие обязательства: «Работать и жить по-коммунистически»? — ровным, будничным тоном спросил начальник цеха. — Не читали? Ну, тут уж не я виноват. Читайте газеты — вот они, бесплатно. Лежат. Целехоньки. Можете пойти в нашу библиотеку. Там тоже лежат. Словом, ваши возражения принять нельзя. А теперь еще о важном. Вот тут, — показал он скрепленные ниточкой листы, — изложено дельное. Новое. Признаюсь, самому мне не совсем понятное…

— Можно два слова? — встал Стрельцов.

— Ну, если два, — разрешил Колыванов.

— Я и вовсе без слов обошелся бы, — улыбнулся Стрельцов, подходя к столу начальника цеха. — Вот! — вытряхнул он из рукавицы два конца трубы с шовчиком посредине. — Вот! — достал из кармана блестящий шарик и опустил его в отверстие трубы. Шарик мягко звякнул и вывалился с другого конца. — Это калибр, — пояснил Стрельцов. — Ни одного прогара. А еще вот, — достал он из нагрудного кармана квадратную пленку-негатив. — Рентгенснимок предыдущего стыка. Ни одной поры. И этот, и тот стыки сварены в неповоротном положении, по месту. Ну, а насчет технокарты — и это одолеем. Технокарты пишут на бумаге, здесь вот — сталь. Сталь! — повторил он, оглянувшись на Мошкару. Чуточку помолчал, вопросительно глядя на Колыванова, продолжил спокойнее: — На каждом котле двести восемнадцать рублей экономии. Маловато, хорошо бы в тысячах, но… но тонкостенные трубы варят газом не только у нас. Все! — и вернулся на свое место, оставив на столе начальника цеха и рукавицу, и теплые еще образцы.