Пётр Лебеденко - Льды уходят в океан

— Будем ползти, — сказал он. — Ползти легче.

А сам подумал: «Куда ползти? Заплутались. Кажется, каюк…»

Белая ракета, пущенная с корабля, не погаснув, упала в пяти шагах от Смайдова и Марка. От нее не стало светлее, но они обрадовались: идут правильно! И через десяток минут перед ними выросла громадина корабля, сплошь облепленного снегом.

Они остановились у обледеневшего трапа, не в силах сделать хотя бы еще один шаг. Усталость намертво сковала руки и ноги, каждому из них казалось, что наступил тот предел, за которым уже ничто не может вывести человека из оцепенения. Пускай рушатся ледники, пускай под ними разверзнется эта насквозь промерзшая земля — они уже ничего не могут! Упасть и не двигаться — это все, на что они способны…

И вдруг Димка Баклан, рванувшись к Смайдову, закричал:

— Их нету! Слышите, их нету! Я только сейчас обнаружил.

Смайдов понял не сразу. Сдирая с глаз негнущимися пальцами наледь, спросил:

— Кого нету?

— Беседина и Харитона. Харцтон шел за мной, а бригадир последним. Куда они делись? Веревка все время дергалась, я думал, что это Харитон…

Смайдов на минуту растерялся. Шагнул было назад, в ураган, но Марк остановил его.

— Одному нельзя, — сказал он. — Надо, чтобы кто-то еще.

В это время по трапу сбежал помощник капитана.

— Какого же… вы стоите! — закричал он с ходу. — У машинного расходится шов. Ну?

Смайдов зло проговорил:

— Люди еле добрались. И добрались не все…

— «Люди, люди»!.. — Помощник капитана, маленький человечек в длинном бушлате, яростно размахивая руками, продолжал кричать: — Я вам говорю, расходится шов! Надо срочно сваривать!

Первым в машинное спустился Костя Байкин. Яркий свет ударил ему в глаза, его сразу же охватил теплый, какой-то парной воздух со сладковатым запахом мазута, проник в каждую клетку тела. Костю качнуло, он не мог удержаться и присел на корточки, прижавшись спиной к машине. Глаза закрылись сами по себе, еще секунда-другая — и Костя заснул бы, наверное, мертвецким сном. Но он развязал шапку, сбросил ее, ладонью провел по лицу и встал.

— Где шов? — спросил он у моториста. — Где шов, спрашиваю? И где сварочный аппарат? Или вы тут липси разучивали?

— Все готово, товарищ начальник! — моторист, тоже, видимо, давно выбившийся из сил, усмехнулся. — Все в порядке, товарищ начальник. Какие будут распоряжения?

— Балбес! — коротко бросил Костя, разозлившись. — Где механик?

Сварщики сгрудились у левого борта, разглядывая обшивку.

Никто не мог точно сказать, почему вдруг стал расходиться шов между двумя листами. Может быть, деформация произошла еще в то время, когда глыба отколовшегося ледника ударила в носовую часть, может быть, позже, когда незаметная подвижка льдов сжала судно. Но так или иначе, опасность для угольщика была велика. Хотя сейчас вода только чуть просачивалась, каждую минуту можно было ожидать худшего: разойдись шов на дватри сантиметра — в машинное отделение хлынет поток, который уже не остановить.

— Наваривать новый шов, — сказал Думин. — Поверх старого.

— Ничего не выйдет! — заметил Андреич. — Не выдержит. И вообще это старое корыто вот-вот пойдет ко дну. На месте капитана я так и отстукал бы на Большую землю.

— И добавил бы: «Трясусь от страха точка спасите мою заячью душу запятая Закостиневсков», — проговорил Костя. — Будем накладывать латку. По всему шву.

Подошел механик. Его шапка, бушлат, унты, краги из собачьего меха — все было покрыто коркой льда, и, когда механик остановился рядом с машиной, от которой исходило тепло, под ним сразу же образовалась лужа.

— Спасибо, что пришли, братцы, — сказал он. — Надежда только на вас…

Между тем Смайдов снова насел на помощника капитана:

— Я повторяю: двое наших отстали. К капитану идти, что ли, с этим?

— Какого дьявола — к капитану?! — Помощник тоже порядком издергался, он совсем не мог говорить спокойно. — Капитан лежит с температурой тридцать девять. Вам ясно? Надо же умудриться — потерять людей в такую погоду!

— Не кричите! — резко оборвал его Смайдов. — Если не хотите помочь, я попрошу команду.

— Боцман! — закричал помощник, не слушая Смайдова. — Люди готовы? Готовы или нет, я спрашиваю? — Он вдруг обнял Смайдова за плечи, проговорил тихо, дружелюбно: — Прости, парторг… Голова кругом идет…

Третьи сутки на ногах. На поиски пойдет шесть человек. Я уже распорядился. Хорошо, если бы из твоих ктонибудь тоже. Хотя примерно сориентировать морячков.