Людмила Семигина - Есть о чем вспомнить

Он сидел и ждал, что от выпитого будет легче, рассосется и разойдется вместе с водкой этот ненавистный тяжелый комок в груди. Но комок становился все тяжелей и невыносимей.

Уставшее за долгий путь тело его обмякло, голова упала на грудь, мысли в голове ворочались вяло, но не отставали.

Марат — звали его отца. В богатой семье помещиков Тугаевых он родился. Жители окрестных сел знали барина Тугая как сумасбродного гуляку, выкидывавшего разные штучки. Привез из Франции себе жену. Выбрали они из табуна самого быстрого коня и целыми днями скакали по полям со сворой собак, пугая прохожих…

Года через два француженка родила сына. В стылый тихий январский день, когда мальчонке исполнился месяц, француженка велела запрячь тройку и, закутав младенца, поехала с ним кататься.

Во весь дух мчались застоялые в конюшнях, сытые, гладкие кони. «Быстрей, еще быстрей!» — подгоняла хозяйка, повизгивая от удовольствия.

Никто потом не мог объяснить, что случилось, чего испугались кони, только мчались они галопом, дико храпя и роняя клочья пены. Напрасно старался перепуганный кучер, кони мчались, не разбирая дороги.

Впереди был крутой, глубокий яр. «Пропадем, барыня! — кучер тщетно натягивал поводья. — Бросай дите!»

Он отпустил поводья и стал вырывать у барыни младенца. «Нет!» — визжала та, вцепившись в меховой сверток. Вздыбилась куча снега над оврагом, дико заржали лошади, теряя почву из-под ног, заскрежетала кошевка — и вся груда рухнула вниз, только метнулся назад на белое полотно снега темный меховой сверток…

К вечеру в деревню приполз кучер, люди на руках принесли его Тугаю, к тому времени вернувшемуся из города.

Мертвую барыню привезли домой, а младенца всю ночь деревенские мужики искали на месте страшного происшествия. Почерневший от горя, барин молил мужиков найти ему сына, бился непокрытой головой о снег, и слезы застывали у него на щеках. Мальчонку не нашли, перемерзшие мужики уговорили барина вернуться домой.

На другой день, еще не успели люди обогреться и выспаться, в деревню прискакал на взмыленной лошади человек. Он постучал кнутовищем в ворота Тугаевых. На стук выскочил сам барин, пьяный и мокрый от слез. Человек развернул в санях тулуп и вытащил меховой сверток. Он пищал и шевелился. Барин с радостным воем схватил было сверток, но бабки и няньки отобрали и унесли его в дом. Охотник из соседней деревни, что привез младенца, рассказал собравшимся людям, что рано утром обнаружил у себя в хлеву пропажу. Кровавый след зарезанной овцы и свежий след волка привели его к волчьему логову. Разъяренная волчиха отчаянно защищала свой дом, но меткая пуля пригвоздила ее к снегу. И тогда охотник вплотную подошел к норе и услышал вместе со злобным поскуливанием волчат плач ребенка. Долго бродил он, пораженный, вокруг норы, но любопытство взяло верх.

Волчата в кровь искусали ему руки, но он все же вытащил из норы мохнатый кулек. Поминутно крестясь и забыв о волчатах, он помчался на лыжах домой. Дома ребенка раздели и прочитали на расшитой рубашонке — Марат Тугаев.

Видать, на его счастье прибежала волчиха в тот страшный вечер к яру. Искала пищу для своих волчат, а набрела на ребенка. Не тронула, не разорвала, звериный инстинкт материнства подсказал ей унести этот маленький живой комочек в теплую нору.

Недолго горевал помещик Тугаев по своей француженке. С первыми ручьями укатил опять за границу, где впоследствии и остался — испугался надвигавшейся революции. А Марат Тугаев рос под присмотром кормилицы. Историю его необычного спасения знали все в округе, в детстве дразнили волчьим сыном, потом стали звать волком, отчасти и за его нелюдимый характер. Так и остался он на всю жизнь Волком.

Не дожидаясь от отца наследства, он уехал из деревни странствовать по белу свету. Где пропадал — никто толком не знал. Поговаривали, что служил на больших кораблях и повидал много стран. Вернулся Марат в свою деревню уже после революции. От усадьбы помещиков Тугаевых остались одни воспоминания. Он купил себе маленькую землянку, устроил во дворе небольшую кузню, этим и жил, да, видать, кой-какие деньжонки с собой из странствий привез.

Женился Марат в сорок шесть лет. В жены взял тридцатилетнюю соседку Домну. Маленькая, незаметная, робкая, может, и по причине перезрелого возраста пошла она за этого нелюдимого мужика с бычьей силой и суровым взглядом. Несколько раз приходил к ним председатель организовавшегося в деревне колхоза, уговаривал Волка вступить в колхоз и приложить свою недюжинную силу в общей кузнице. «Я вам не мешаю», — угрюмо отрезал он. Мешать, действительно, не мешал, но жил одиноко, замкнуто, один на один со своими думами.