Евгений Федоровский: Минуты войны

Званцов посмотрел на часы приборной доски. Стрелка бежала по черному циферблату. Засек время…

— Взлет!

Рука плавно двинула ручку газа вперед. Штурмовик покатился по полю, набирая скорость и стряхивая с себя мокрый снег. У опушки леса он оторвался и полез к липким тучам.

Облачность была небольшой. Самолет быстро прошел ее, и на бронестекле вспыхнул розовый утренний луч. Небо парило. Горизонт переливался из темно–синего цвета в зеленоватый и оранжевый. Внизу плыли, как дымы, сероватые вороха облаков. Но потом стала проглядываться в окнах земля, грязно–белая от тающих снегов.

Рядом со Званцовым летел Канарев. У него из–под шлема высовывался белый шелковый чехольчик и оттенял румяное, круглое лицо. Лейтенант жмурил глаза и улыбался. «Вот он, — подумал Званцов, — не умеет скрывать свои чувства, как это делает зрелый мужчина». Не так давно Званцов видел у него на глазах слезы. Оказалось, из–за пустяка — полюбил… Хотя Званцову было не двадцать, а тридцать восемь, он никогда не любил. У разных людей дорога к любви бывает разная — и короткая и длинная. У Званцова, наверное, была самой длинной, закружилась в войне. Он думал, что на земле сейчас нет такого места, где любят, женятся, выходят замуж. Он воевал — и это было все, о чем он думал, что делал, чем жил.

Штурмовики эскадрилья за эскадрильей шли над облаками. Облака на этот раз помогали летчикам. Званцов рассчитывал незаметно пролететь до цели и, выйдя из облачности, атаковать переправу.

Километрах в двух выше летела эскадрилья французских истребителей. Маленькие, стремительные ЯКи шли попарно строем пеленга.

«Соображают», — похвалил истребителей Званцов.

При таком строе ЯКи могли вступать в бой почти одновременно.

Званцов поглядел на часы. До атаки осталось семь минут.

«Неужели повезет?» — подумал Званцов и суеверно стал гнать эту мысль прочь. Он внимательно, квадрат за квадратом, осмотрел сизо–голубой сектор неба и ничего не обнаружил.

«Что за черт? Фрицы будто нарочно подставляют переправу… А может, мы уклонились?»

Званцов торопливо поглядел на компас, часы, карту. Нет, не уклонились. До переправы осталось пять минут.

И вдруг в небе что–то изменилось. Он закрутил головой, стараясь понять, что же именно произошло? Канарев показал вверх. Ах, вот в чем дело!

Два ЯКа оторвались от строя и устремились ввысь. Перед ними едва заметной точкой парил «фокке–вульф‑189» — «рама». Разведчик, описав дугу, стал уходить от истребителей. С «рамы» гитлеровцы сообщили на землю о штурмовиках.

Небо вдруг стало рябым от черных шапок разрывов. Заградительный огонь был настолько плотен, что воздух сразу потемнел от дыма.

«Ну, куда нырнуть? Где найти брешь в стене огня? Кажется, нет ее… А может, пронесет? Не заденет снаряд, только осыплет осколками?»

«У-у, проклятая!» — Званцов пригрозил «раме». Увертываясь и отстреливаясь от истребителей, она старалась скрыться в облаках.

Званцов нырнул в стену заградительного огня. Самолет качнуло тугим воздухом взрывных волн и сразу же хлестнуло осколками. А остальные? Званцов оглянулся, вздохнул радостно: пронесло.

В просвете мелькнула белая река.

— Приготовиться к атаке! — крикнул Званцов. — Пошли!

Самолет врезался в тучи и там забился, будто попал в капкан. Здесь было пожарче, чем от верхнего заградительного огня. Близкие, но невидимые в облачности разрывы бросали самолет из стороны в сторону. Втянул голову в плечи Званцов. Страшно не хотелось ему попасть сейчас под слепой разрыв. Рука похолодела, крепче вцепилась в ручку управления. Но через секунду он прогнал страх и ощутил ровную мощь двигателя, тугой поток воздуха, крепость крыльев, близость товарищей, летящих где–то рядом. И помогло. Только мысль заработала четче, как пулемет. А бушующая вокруг смерть, рвущая самолет осколками, ускользнула куда–то за пределы сознания.

Из туч выплыла земля и белая, глянцевитая вода Прегеля. Глаз метнулся в сторону. Мост! По нему струится зеленая лента людей, повозок, танков.

Званцов поймал в прицел эту жирную колышущуюся гусеницу и нажал гашетку. С крыльев сорвались реактивные снаряды, огненной струей вонзились в мост, образовав пробку.

Пролетев за переправу, он направил самолет вверх. И тут заметил, что зенитки не стреляли. Значит, в небе, за облаками, были фашистские самолеты. Если их много, то они сразу же нападут на штурмовики. Вверху — истребители, внизу — зенитки… Как лучше зайти для новой атаки?