Олесь Гончар: Бригантина

Попадают сюда из школ, детских приемников самые буйные, бесшабашные, озорные, те, что двери с разгона открывают ногами, а руками крушат все, что только подвернется… Целые коллективы педагогов не могут порой управиться с таким одним… Чего-чего, а изобретательности, чтобы пронять учителей, этой публике хватает. Каким же будет этот? Нахохленный стоит, обиженный твоим замечанием. В глазенках затаилось что-то хищное, украдкой сторожат они каждый твой жест, выражение лица, изучают, прицениваются, на миг выказывают почти открытое презрение и опять куда-то убегают неуловимо. Крепкий подкинули орешек. Чувствуется, что есть у него уже свои представления о жизни: то, что для вас плохо, для него плохим не является, каждой самой дикой своей выходке он найдет оправдание, и совесть не будет мучить его, а вы в своих диссертациях можете разве что записывать: дисгармония поведения… деформация характера… повышенная агрессивность…

— Познакомимся поближе. Зовут меня Валерий Иванович, я директор школы. А это Ганна Остаповна Дудченко, завуч наш, заслуженная учительница республики, — директор взглядом указал на седую располневшую женщину, которая только что расспрашивала о новом континенте… Она сидит у стола с чуть заметной улыбкой на спокойном лице, оплывшем, как тесто. Что человек думает о тебе — ничего на таком лице не прочитаешь… — А это Борис Саввич. — Директор кивнул в сторону юноши в морском кителе, с копной рыжих волос на голове. — Настоящий морской волк, на глубинах жил… Натренированный так, что может в кромешной тьме, на ощупь пробоину заделать…

Мальчуган исподлобья, изучающе поглядывал на своего будущего наставника: здоровяк, плечи литые, лицо красное, щекастое — изрядную будку наел на флотских харчах! Воротник кителя едва сходится на мускулистой шее. И вправду как морской волк: сидит насупленный, в разговор не вмешивается, директор в сравнении с ним хлопцу совсем не страшен! У директора вид какой-то девичий, интеллигентный, шея длинная, худая, руки с тонкими пальцами, которые все время забавляются то скрепкой, то галстуком, чувствуется вежливость в человеке, такой не станет, конечно же, хватать воспитанника за шиворот…

— Кроме Бориса Саввича, — продолжал директор, к которому после короткого «оледенения» снова вернулась спокойная приветливость, — будет у тебя воспитательница Марыся Павловна, она сейчас на уроке… Вот перед нею ты, хлопче, держись: страх не терпит разболтанных, недисциплинированных… Она-то наверняка растолкует тебе, что быть разгильдяем, хулиганить, бродяжничать — это совсем не геройство, разгильдяйство к добру не ведет, что настоящие герои — это такие, как мама твоя… Вот это человек! Мертвые пески возвращает к жизни, кучегурные наши Каракумы виноградниками покрыла, а ты? Матерью весь коллектив гордится, а сына к нам — в сопровождении милиционера: получайте, мол… Да не гнись ты, стань прямее и не хмурься, ведь мы тебе еще ничего плохого не сделали… Или сделали?

— Нет.

— Ни дурного, ни хорошего — ничего еще не успели, а ты уже на нас вот так исподлобья, волчонком… Это, по-твоему, справедливо?

Молчит парнишка, нога сама собой хочет ковырнуть пол.

— Не знаешь, кто мы, какие мы, впервые нас видишь, а уже вот так, с недоверием, даже с враждебностью… А что таким отношением ты нас оскорбляешь — подумал об этом? Тебе приятно было бы почувствовать такое отношение к себе?

На миг стушевался мальчуган, словно что-то прикинул в уме, потом снова заслонился от взрослых своею недоверчивой, отчужденной усмешкой. Говорите-рассказывайте, мол, что хотите, а меня одно заботит: как бы вот через ту вашу стену перемахнуть, что за окном белеет…

Когда Ганна Остаповна спросила, как учился, — ответил без энтузиазма:

— С двоек на тройки перебивался… Были и пятерки, но это одна на двоих… — сострил он нехотя.

— Грести умеешь? — поинтересовался Борис Саввич.

Хлопец сразу оживился:

— Еще бы! На каюках все плавни обходил… И моторку могу завести, даже катер… — При этом лукавая улыбка в сторону. — Не дают, правда, развернуться… Разве что у кого «одолжишь».

— И часто «одалживал»?

Что им сказать?.. Могли бы и сами догадаться, что перед ними чародей! Ведь стоит ему только появиться на берегу, среди лодок, прикованных к осокорям цепями, стоит только приблизиться к ним, как любой замок сразу, точно перед магом индийским, сам открывается! А если та лодчонка, тот каючок просмоленный да еще и с моторчиком, так это же прямо красота! Дерг, дерг за веревочку, а каючок уже мчит тебя меж камышами, под вербами летит, аж нос задрал, аж подскакивает на воде…

Читать дальше