Юлиан Семенов - Испанский вариант (сборник)

Грасс, закричав, потерял сознание. Штуба вколол ему в грудь шприц с тонизирующим раствором. Грасс открыл глаза.

– Ты гнал самолеты и через Германию? – монотонно спрашивал Штуба. – Отвечай: гнал самолеты через Германию?

– Да, – чуть слышно прошептал Грасс.

– На кого они были оформлены?

– На голландскую фирму «Де Граатонберг».

В кабинет неслышно вошел Гейдрих. Он сел в кресло в полутемном углу комнаты.

– А если бы голландцы вас не пропустили? – спросил из своего угла Гейдрих. – Что бы вы тогда делали?

Грасс, видимо, не услышал его. Штуба ударил Грасса в лицо и тихим голосом, совершенно без выражения, повторил:

– А если бы Голландия вас не пропустила?

– Тогда я гнал бы их через Англию.

– Врешь. Англичане не пропускают ваши самолеты. Они не вмешиваются в игры на Пиренеях.

– Через Англию, – повторил Грасс, – это правда.

– Кто у вас есть в Англии?

– В Англии есть человек.

– Что ты о нем знаешь?

– Ничего.

Гейдрих сказал Штубе:

– Покажите ему кино.

Штуба снял телефонную трубку и сказал:

– Где там киномеханик? Пусть включит ленту.

Застрекотал киноаппарат, установленный в соседней комнате. На белой стене возникли зыбкие очертания обнаженного мужчины. Его держали под руки два эсэсовца. Чуть поодаль два других эсэсовца кормили мясом двух громадных доберман-пинчеров.

– Не закрывай глаза, – сказал Штуба Грассу, – смотри внимательно. Я показываю это кино, чтобы сохранить тебе жизнь.

Из своего угла Гейдрих сказал:

– Уберите свет, очень плохая резкость.

Штуба выключил свет, и стало очень четко видно, как эсэсовцы спустили с поводков доберман-пинчеров, а два других эсэсовца отбежали от своей жертвы, и доберманы бросились на обнаженного мужчину, и он начал отбиваться от яростных собак, которые хотели вцепиться ему в низ живота.

– Собаки натренированы, – пояснил Штуба. – Они хорошо натренированы. Они выгрызают половые органы так, что потом у заключенного остается только один путь: в папскую капеллу – кастратом.

Гейдрих, по-прежнему негромко, сказал из своего угла:

– Поясните ему, что здесь нет звука, я бы очень не хотел, чтобы мы проиграли ему пленку. Он тогда услышит, как тот человек – его же профессии – кричит. Это очень страшно слышать.

– Выключите, – с трудом разлепив окровавленные губы, попросил Грасс. – Не надо. Я знаю, что того человека в Лондоне зовут Дорианом. Больше я не знаю о нем ничего.

– Чем он занимается?

– Не знаю.

– Сколько ему лет?

– Я его не видел.

– Откуда он родом?

– Он живет в Англии, но он не англичанин… Он там работал…

– А где он живет в Лондоне? – спросил Штуба.

– В Лондоне его сейчас нет. Он в Испании.

– У красных?

– Нет, у Франко.

Гейдрих стремительно вышел из кабинета, набрал номер телефона и спросил:

– Шелленберг, скажите, пожалуйста, кто из англичан находится при штабе Франко? Военных там нет?… Понятно… Журналисты? Сколько? Пятеро? Ясно. Посмотрите, пожалуйста, по своей картотеке, кто из журналистов был у Риббентропа – то ли в этом, то ли в прошлом году. Спасибо, я подожду. И нет ли этого человека сейчас в Испании?

Гейдрих вернулся в кабинет, подвинул стул к стеклянной ванне, в которой лежал измученный Грасс, и спросил его:

– Какое у вас звание?

– У меня нет звания.

– Какое звание у вашего шефа?

– Я ничего больше не скажу.

– Кого вы знаете из военных?

– Никого.

– Из чекистов?

– Я ничего не скажу, – повторил Грасс и закрыл глаза.

Гейдрих обернулся к Штубе:

– Пойдемте-ка со мной.

Они вышли в соседнюю комнату, и Гейдрих сказал:

– Этого парня надо будет в три-четыре дня привести в порядок, а потом вы заберете его в Голландию и там организуете ему автомобильную катастрофу.

– Я не совсем понимаю, обергруппенфюрер…

– Было бы очень плохо, если бы вы понимали все мои планы, Штуба, – улыбнулся Гейдрих. – Вы красиво завязали эту операцию, надо ее так же красиво развязать. Зачем пугать Москву тем, что мы знаем их Дориана? А этот Грасс – возьмите от него все и увезите в Голландию…

Зазвонил телефон. Гейдрих поднял трубку.

– Слушаю. Ясно… Пальма… Так я и думал. Спасибо. Проинформируйте об этом Риббентропа… Хотя нет, не надо. Я к вам зайду – побеседуем. Лерсту пошлите шифровку: пусть глаз не сводит с этого нашего «друга». И пусть он организует ему интересные встречи, посмотрим, нет ли у латыша связей. А потом, если интересных связей в Бургосе нет, пусть устроит ему поездку на фронт. Ну, об этом позже. Я у вас буду в восемь.