Над гребнем скалы правого берега поднялся вертолет. Поднялся и повис неподвижно в воздухе, будто оглядываясь и выбирая путь.
Серо-зеленая стрекоза сделала круг, потом проплыла вдоль ущелья и снова застыла в воздухе неподалеку от нижней оконечности ряжевой стенки. От вертолета отделилась черная точка и скользнула вниз. Над ровным заснеженным ледяным полем взметнулся высокий серовато-белый столб, и через несколько томительно длинных секунд донесся грохот взрыва.
…Наташа вздрогнула и сбилась в подсчете квадратиков.
— Посмотри, что там? — сказала Люба. Сама она не могла оторваться от листа со своими квадратиками: как раз в это время машины шли особенно густо.
Наташа оглянулась. Белый столб медленно оседал, словно растворяясь в воздухе. Посреди ледяного поля голубела обширная полынья. Ударил новый взрыв. Через несколько секунд еще… Потом еще… Это было похоже на бомбежку, мрачная память о которой сохранилась с младенческих лет. Только сейчас не было того отвратительного ощущения панического страха…
Полынья ширилась после каждого взрыва, и вот уже голубая полоса перехватила все русло от ряжевой стенки до самого левого берега. А вертолет продолжал свою работу…
— Надька бежит,— сказала Люба.
И Наташа спохватилась. Она запоздала с часовой сводкой-Поспешно пересчитала строки и квадратики на Любином листе. За три часа, с начала перекрытия, Люба заполнила двенадцать строк, и в тринадцатой строке стояло семь перечеркнутых косым крестом квадратиков.
Тысяча двести семьдесят машин. Две тысячи пятьсот сорок кубометров камня уже сброшено в майну.
Надя лихо, не обращая внимания на быстро идущие машины, перебежала обе дороги и едва не угодила под груженый самосвал. Шофер притормозил и, высунувшись из кабины, погрозил Наде кулаком. Надя, не останавливаясь, что-то крикнула ему через плечо. Наташа даже подивилась: она не предполагала такого служебного рвения у своей подруги.
Наташа спустилась с оголовка и побежала навстречу.
— Тысяча двести семьдесят машин. Запиши,— сказала она Наде.
— Да постой ты,— отмахнулась Надя.— Тебе телеграмма… Ну чего смотришь? Телеграмма пришла. Девчонки позвонили из общежития. Я велела вскрыть и прочесть. Вот, я записала,— но не отдала Наташе зажатый в руке листок, а прочитала сама: — «Встречай первого поезд восемьдесят восьмой вагон девятый целую мама». Ой, Наташка! Как здорово!
Наташа давно с нетерпением ожидала телеграммы. В последнем письме мать писала, что выезжает на днях. И обрадовалась до того, что растерялась. Но все-таки не забыла о сводке.
— Надюшка, со сводкой запаздываем!
— Обождут!—отмахнулась Надя.— Нет, как здорово-то, а! Ох, и везучая ты, кругом тебе везет! Ой, Наташка!..— Большие Надины глаза совсем округлились.— Завтра же первое?
— Ну да, первое. В телеграмме и сказано: приеду первого.
Надя даже рассердилась на непонятливую Наташу.
— Первое апреля! Наташа улыбнулась.
— Чудачка ты. Это же от мамы. В небо врезалась зеленая ракета.
— Как красиво! — воскликнула Надя и тут же присела, ошеломленная оглушительным взрывом.
Вдоль всего левого берега, выше оконечности май-ны, вспухли белые клубы, сливаясь в одну длинную плотную завесу.
— Здорово Вадим рванул! — сказала Надя так, словно похвасталась.
А Наташа снова подумала, что отцу не довелось принять участия в решающем штурме. Сейчас он слышал взрыв, и ему тоже обидно…
Надя, чуть прищурясь, смотрела на нее, видимо по-своему истолковав ее задумчивость. Наташа уловила ее пристальный взгляд и спохватилась:
— Беги, передавай сводку.
Записала на листке с текстом телеграммы цифры и отдала бумагу Наде.
— Беги быстрей, а то мне главный диспетчер голову снимет.
Надя убежала, а Наташа осталась со своими мыслями.
Завтра… Завтра приедет мама… Как они встретятся с отцом? А он-то ведь еще не знает… Позвонить ему? Телефон далеко от его комнаты, ему не дойти. Он только начал вставать с постели… Как только здесь все кончится, она побежит к нему, обрадует его… Ой, как-то они встретятся? Так хочется, чтобы все было хорошо!.. Нет, конечно, все будет хорошо… Она добрая… А вот как ей приглянется Николай?..
И Наташа покраснела, как будто уже стояла рядом с Николаем под пытливым, взыскательным взглядом матери.
Вадим стоял на берегу, усеянном осколками льда, и смотрел, как кружатся увлекаемые течением льдины и на глазах ширится темная полоса воды между берегом и оторванным от него ледяным полем.
Читать дальше