Евгений Гущин - Дом под черемухой

— Для чего другого? — с интересом спросил Анатолий.

— Ну как для чего? Неужто вот, скажем, я только для того и родился, чтобы тряпок накупить, дачу построить, ну там… машину к старости? Не для этого же, ясное дело! И ты ведь тоже не для этого, и другие все. А что получается? Вон в универмаге выбросили ковры к празднику, так что там было! Люди в войну за хлебом так не давились! Прямо друг на друга лезли! Не пойму я этого.

— Деньги есть, вот и лезут, — рассудительно сказал Анатолий. — От бумажек толку мало. На них надо что-то купить. Все сытые, накормленные. Теперь не о еде речь. Красивые вещи народу подавай. Да и что плохого, что люди хорошо жить стали? Наоборот, радоваться надо. Натерпелись в войну, вот и хотят пожить. Это хорошо, твоя Ираида в торге работает, все, что надо, достанет. А другим как? Вот и лезут.

— Не знаю, не знаю… Я к этому равнодушный, к этим коврам, гарнитурам… Ходи по комнате и бойся полировку оцарапать, сдувай пылинки… Честно сказать, мне лучше бы что попроще. Чтоб и сесть не бояться. Вот как здесь, на траве.

— Не скажи, — возразил Анатолий. — Надо культурно жить. Народ — он понимает все. Иначе бы не хватали вещи. Ты просто недопонимаешь. Даже в газетах пишут, что растет материальное благосостояние, что у народа полно машин, холодильников, телевизоров. За это, наоборот, хвалят. Ну ладно… Не будешь ты вещи покупать — куда деньги девать станешь? Солить, что ли? Да и зачем вкалывать стараться, если тебе ничего не надо?

— Нет, Анатолий, ты меня не сбивай, — стоял на своем Семен. — Я о другом говорю. Вот, допустим, ты уже всего накопил. Допустим, — Семен провел ребром ладони по воздуху сверху вниз, как будто отрубая что-то. — И машина у тебя, и дача, и разные гарнитуры, тряпок невпроворот — все, в общем…

— Ладно, допустим. — согласился Анатолий.

— А дальше?

— Что «дальше»? — Анатолий недоумевал.

— Вообще. Что дальше? Душа будет всем этим сытая или еще чего-нибудь запросит? Не вещей, а чего другого.

— Развлечений каких, что ли? Так мы с женой в кино ходим. Телевизор у нас хороший…

— Да при чем тут телевизор?! — воскликнул Семен в сердцах. — Я про серьезное ему, а он — телевизор…

— Серьезное, значит? — Анатолий поглядел куда-то, за вершины сосен, будто там мог быть написан ответ. — Дальше — чтоб на работе нормально было. Тебя вот, к примеру, скоро мастером поставят.

— На работе… — усмехнулся Семен, — На работе у нас и так хорошо. А мастером… Не-ет, в мастера я не пойду. Разве когда постарею, как дядя Гоша, тогда — может быть. А пока — нет. Почему? Я вот отработал смену, и видно, что сделал, мою работу можно руками пощупать. Лежат на тумбочке детали… Теплые еще, горелым маслом и железом пахнут. Я сделал!.. Зачем же я буду свою работу бросать? Другое дело — квалификацию повышать. Разряд-то некуда повышать мне, а квалификацию можно. Это другое дело. А бросать живую работу… — Он помотал головой. — Нет, никто меня не уговорит.

— Ходят слухи, тебя собираются ставить, как передового бригадира.

— Это их дело, — недовольно перебил Семен. — Пусть собираются. Только опять у нас разговор в сторону ушел. Мы ведь о другом говорим.

— Да я что-то не пойму, о чем мы и говорим, — вроде бы искренне недоумевал Анатолий. — Больно мудреный ты. Никак не могу сообразить, чего тебе надо. Может, ты и сам не знаешь?

— Может, Анатолий, все может быть… Ты вот только что сказал, что я передовой бригадир. Так?

— Ну, сказал.

— А какой я передовой?

— Ладно, не прибедняйся, — перебил Анатолий.

— Да я и не прибедняюсь. Никакой я, Анатолий, не передовик. Я простой неграмотный мужик, если уж на то пошло. Как я живу? Работа, дом. Теперь вот — дача… А дальше что? Куда мне еще сунуться, кроме всего этого? Дальше у меня полные потемки. Что-то еще у меня должно быть, а что — не знаю — Семен развел руками. — Скучно мне жить, и все. Ты вот говоришь, у меня все нормально. Может, и нормально, а мне все равно скучно. Недостает мне чего-то…

Глядя в сторону, Долгов снисходительно улыбался. Так улыбаются взрослые — терпеливо и снисходительно, слушая невразумительный лепет ребенка. Семен заметил это и насупился.

— Тебе-то, видно, не скучно?

— Мне — нет. Я делом занимаюсь. На болтовню время не трачу, — с легким раздражением сказал Анатолий. — И тебе советую побольше делать.

— Тебе хорошо. Завидую. У тебя душа к вещам повернута, и ничего тебе не надо…

— А у тебя к чему повернута? — быстро обернулся Анатолий. — Ты мне уже полчаса мелешь какую-то чушь, а я слушаю и в толк не возьму: какого тебе еще черта надо? Ты хоть сам-то знаешь, чего хочешь? Ты толком высказать можешь?