Шамиль Хазиахметов - Мир вашему дому

Ну вот, семь лет назад встретил он в горах медведицу с медвежонком. Как был, с одним топором, погнался за ними. Медвежонка догнал, связал веревкой и домой притащил. Дважды по дороге от медведицы топором отмахивался. Притащил он медвежонка домой, довольный, за стол сел. Я упрашивать мужа: отпусти зверя в лес, медведица ведь видела, куда ее дитя привели. И соседи говорили мне, что худо это кончится. Никого не послушал муженек, увез и сдал медвежонка в охотничье хозяйство. На другую ночь медведица задрала нашу корову. Я боялась выпускать Клару во двор. И сама только днем из дому выходила. Муж сильно рассердился за корову, взял топор и пошел разыскивать медведицу. Конечно, не нашел. На второй день снова ходил, и снова без толку. Я перестала его уговаривать. «Что хочешь, то и делай, — сказала я ему. — Ты никогда не считаешься со мной. Я нужна тебе как баба и прислужница — и только. Тебе не нужен друг в жизни, потому как ты сам медведь-шатун». Жалела потом я об этих словах. В тот же вечер он возвращался с реки, топор оставил в лодке, и медведица подкараулила его. Нашли моего мужа растерзанного, без головы. Сколько ни искали по кустам да в траве, так и не нашли голову. Хоронить было стыдно…

— Горевала? — спросил Заур.

— Горевала, конечно. Все-таки отец моей дочке. А с другой стороны, пришло ко мне какое-то облегчение. Будто задышала полной грудью. Осенью продала дом, хозяйство и уехала в Ак-Тау. Была бы одна — уехала бы в город. А с Кларой не хочу мыкаться по чужим квартирам.

— Шепчетесь? — спросила Клара, вынырнув из травы. — А я змею видела, но вовсе не испугалась. Заур, ты обещал свезти нас на Каменный остров.

— Клара, не называй Заура на «ты». Я ведь тебе говорила, — Сазида холодно оглядела дочь. — И второе: он тебе дядя Заур.

— Хорошо, мамочка, — быстро согласилась Клара. — Но и ты называй его на «вы». А насчет дяди… Какой он мне дядя, если у нас разница в десять с небольшим лет?

Сазида растерялась и подняла глаза на Заура.

— Поплыли к острову, — повелительно скомандовал тот, поднимаясь. — Растрещались, сороки!.. Чтоб через пять минут сидели в лодке.

Он уезжал в воскресенье после обеда. Сазида проводила его до развилки, где у реки сходились обе дороги из поселка.

— Как быстро пролетели эти два дня! — сказала она, выбираясь из машины. — Теперь опять гляди на дорогу… Когда приедешь, Заур?

— Опять, наверное, в пятницу вечером. Если ничего не случится.

— В этот раз обязательно приезжай, — попросила Сазида, касаясь плечом Заура. — Мы с Кларой кое-что приготовим к твоему юбилею. Четверть века все-таки…

— Ах, черт! — удивился Заур. — Вовсе забыл про свой день рождения. Обязательно приеду. Если не получится в пятницу, то проведаю вас в субботу. В воскресенье придется с утра уехать — мать с отцом тоже захотят поздравить.

— А если они тебя не отпустят?

— Как это можно не отпустить взрослого человека? — улыбнулся Заур. — Сяду и полечу к тебе.

Он привлек ее к себе. Сазида выставила локти.

— Твоя мама обязательно что-нибудь придумает, чтоб не отпустить тебя, — предупредила она с тревогой.

— Если что-то случится, я приеду в следующую пятницу, — он крепко держал ее за талию. — Не понимаю, чего ты боишься.

— Все против нас, — Сазида убрала локти и приникла к Зауру. — Если даже мои соседи осуждают меня, что говорить о твоей маме. Ну разве я виновата, что родилась раньше тебя? И зачем мы встретились тогда в аэропорту? Во всем виновата твоя доброта — если б ты не кинулся помогать нам с Кларой переносить чемоданы, я б спокойно жила в своем Ак-Тау, а ты б по выходным дням не гонял машину за двести километров.

— Аэропорт ни при чем, — мягко ответил Заур. — Там было много нагруженных женщин, однако я не к ним кинулся, а только к тебе.

— Люди зря на меня сердятся, — не слушала Сазида. — Я хочу так мало: лишь изредка видеться с тобой. Когда человек несчастлив, все его жалеют, хотят как-то помочь. Это не от добра, Заур. Просто всем приятно знать, что рядом живет человек, которому много хуже, чем им. Вся их жалость, доброта — это отрыжка их эгоизма. Зато посмотри — мне хорошо, а их корежит: почему это к вдове с ребенком приезжает молодой человек, разве мало на свете девушек? Чем больше живешь, тем меньше любишь людей. Человек — самое эгоистичное, недоброе существо на земле.

— Не все такие, Сазида. Не поддавайся настроению. — Заур поцеловал женщину в мокрые щеки и легонько толкнул: — Иди.

Она послушно пошла к дому через луг. Заур смотрел, как нехотя удаляется женщина, ссутулив тонкие, минутами назад прямые плечи, и еле удержался, чтоб не вернуть ее.