Виктор Голявкин: Большое собрание сочинений в одной книге

— Объясни мне, что это значит?

Маша заплакала и объяснила все по порядку:

— У нас большое несчастье. Мама передвигала комод. А братик сидел на полу. Он крутил волчок. Волчок закатился под комод. Братик полез за волчком. И мама ему прищемила живот. Братика увезли в больницу. Все плакали очень сильно, и я не могла учить урок.

Мальчики и девочки подумали: «Вот это да!»

А учитель сказал:

— Раз такое дело, это совсем другое дело. — И погладил Машу по голове.

Прошло несколько дней. Учитель встретил Машину маму. Он ей говорит:

— У вас такое несчастье. Вы придавили сына комодом. Мы все вам сочувствуем.

— Что вы, что вы! — сказала мама. — У меня нет ни комода, ни сына. У меня только дочка.

Сеня и его сосед по парте не заметили, как вошел учитель. Сеня нарисовал на ладони себя и показал соседу.

— Это я, — сказал он. — Похоже?

— Нисколько, — ответил Юра, — у тебя не такие уши.

— А какие же у меня уши?

— Как у осла.

— А у тебя нос — как у бегемота.

— А у тебя голова — как еловая шишка.

— А у тебя голова — как ведро.

— А у тебя во рту зуба нет…

— А ты рыжий.

— А ты селедка.

— А ты вуалехвост.

— А что это такое?

— Вуалехвост — и все.

— А ты первердер…

— Это еще что значит?

— Значит, что ты первердер.

— А ты дырбыртыр.

— А ты выртырвыр.

— А ты ррррррр…

— А ты ззззззз…

— А ты… ы! — сказал Юра и увидел рядом учителя.

— Хотел бы я знать, — спросил учитель, — кто же все-таки вы такие?

Приезжаем на аэродром. Нас шефы-летчики пригласили.

Весь класс наш в один самолет уместился. Прямо дом, а не самолет! Хочешь — сиди, хочешь — стой, что хочешь делай! Валерка петь стал. Только когда загудел самолет, он почему-то вдруг перестал петь.

— Летим уже? — спрашивает. — Или нет?

Кто-то как закричит:

— Летим! Летим!

— Я боюсь, — говорит Валерка. — Зачем я только в кино не пошел! — И зубами стучит.

Я ему говорю:

— С непривычки это бывает.

— А ты раньше летал? — спрашивает Валерка.

— Я на катере ездил. А это почти что одно и то же. Мы с отцом с катера рыбу ловили.

Вдруг выходит к нам летчик. Улыбается, спрашивает:

— Ну как?

Валерка как заорет:

— Ой, идите за руль! Самолет упадет! — И заплакал.

Летчик смеется:

— Не беспокойся. Там ведь еще летчик есть.

Валерка перестал плакать.

— Эх ты, плакса! — говорит летчик. — Девочки на тебя смотрят.

Катя услышала и говорит:

— Мы на него совсем не смотрим. Мы в окно смотрим.

А летчик не отстает:

— Они даже смотреть на тебя не хотят; эх ты, трусишка!

Мишка Колосов говорит:

— Чудак Валерка. Сначала пел, а потом стал бояться.

Ленька Скориков говорит:

— Это он, наверное, от страха пел.

Тут самолет на снижение пошел.

Вышли мы из самолета.

— Эх, — говорит Валерка, — хорошо бы еще покататься.

— Вот и прекрасно, — улыбается летчик, — сейчас будем на вертолете кататься.

Я обернулся — нет Валерки.

— Где Валерка? — спрашивают ребята.

Наверное, он в кино пошел!..

Катю вызвали отвечать урок, а Маша в окно засмотрелась. Катя подсказку ждет, а Маша видит собаку Лукьяна и говорит тихо, вслух:

— Лукьян…

Катя думала, ей подсказали, и повторяет:

— Лукьян…

— При чем тут Лукьян?! — удивился учитель.

Учитель сердито смотрит на Катю.

Катя сердито смотрит на Машу.

А Маша спокойно смотрит в окно.

Когда снег с крыши сбрасывали, мы всем двором помогали дворнику. На крышу нас, конечно, не пустили. Тогда мы собрались во дворе, встали цепочкой, взявшись за руки, и никого не пускали в ту зону, куда снег падал.

Когда люди в эту зону шли, не подозревая об опасности, мы хором кричали:

— Сюда нельзя! В обход!

И все люди шли в обход.

На Ваську небольшой кусок снега сел. Кружился, кружился в воздухе и прямо Ваське на голову опустился. Васька только тряхнул головой, и этот снег на его голове растаял. Он потом все повторял, что своей головой защитил других. Нескромно, я считаю, такие вещи заявлять. Тоже мне! Как будто это был какой-нибудь громадный кусок льда.

Нас вовсю дворник гнал, а мы не уходили. Так до конца помогали.

А дворник говорит, что мы мешали.

Как же так?!

Не может этого быть!

Ребята работали. А Петя сел на ступеньку. И так сидел. Очень нужно работать!

Но сидеть надоело.

Он кошку увидел.

Поймал ее.