Владимир Высоцкий - Собрание сочинений в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

— Дьявольщина! — выругался молодой человек, и они снова прошли к себе в купе.

— Почему он не остановился? — спросил «молодожен».

— Вероятно, с ними был уговор только на один раз. А сейчас они решили, что кто-то забавляется.

В коридоре снова открылась дверь первого купе, хотя она не должна была открыться, а потом кто-то вскрикнул и пробежал в третье.

— Не нравятся мне наши соседи слева, — снова забеспокоился мужчина, в прошлом невеста, — не нравятся. Они принесут нам несчастье! Увидите.

Женщина издала какой-то звук.

— Не рыпайтесь, мадам, постарайтесь уснуть. — Молодой человек даже не взглянул на нее.

Пробил третий звонок, и экспресс, быстро набирая скорость, помчался через материк.

В вагоне первого класса, какие были в 1975 году, проводник с подносом, на котором стояли коньяк, виски и джин, вошел в первое купе. Всего в вагоне четыре купе, но ему суждено было зайти только в первое…

В третьем купе того же вагона расположилась молодая пара. Это были уже настоящие молодожены. Они были предупредительны друг с другом, ежеминутно задавали друг другу вопросы вроде: «Как ты себя чувствуешь?», сдували друг с друга пылинки и откровенно любовались друг другом.

— Нам сказочно повезло. Как будто мы выиграли билет на поезд в лотерею. — Жених сиял. — Как ты переносишь поезда, дорогая? Тебя не укачивает? — Жених был совсем юный, наверное, даже еще не начинал бриться, но невеста выглядела еще моложе.

— С тобой меня укачивает даже на земле, — сказала она и подставила ему щеку для поцелуя. — А проводник — просто молодец. Он, наверное, увидел — как мы хотим уехать. Кстати, ты уже рассчитался с ним? — спросила девушка.

— Нет, он сказал, что зайдет сам. Тебе не холодно? Накройся пледом. — И он укутал свое сокровище в плед.

Сокровище забралось с ногами на диван и восторженно глядело в окно. Быстро темнело.

— Как ты думаешь, ему не попадет, что он посадил нас без билета? — спросила она.

— Не думаю. Поезд нигде не останавливается. Не волнуйся, он знал, что делает. Во всяком случае, это замечательно. Это настоящее свадебное путешествие. В таком прекрасном поезде, да еще вдвоем. И никто не придет, потому что поезд нигде не останавливается. Блеск! Ты не хочешь чего-нибудь выпить? — Жених нажал кнопку вызова проводника.

Никто не явился.

— Он, наверное, занят и зайдет попозже.

— Конечно, я ведь должен рассчитаться с ним. Как ты себя чувствуешь, малыш?

— Замечательно. — И она снова подставила свое прелестное личико, чтобы он ее поцеловал…

— Мама, наверное, сходит с ума, — неожиданно проговорила девушка, и радость ее тут же сменилась грустью. — Все-таки надо было предупредить ее. Она ведь такая старенькая.

— Она бы ни за что не отпустила тебя. И потом, мы муж и жена, и мы уже не дети.

— Об этом мы ей тоже не сказали. Из-за тебя. Я не знаю, чего ты испугался. А сейчас она, конечно, сходит с ума, — повторила девушка и чуть не заплакала.

— Ты видела, какое неприятное лицо у этого типа из первого купе? Прямо экранный убийца, — сказал он, чтобы сменить тему. — Сто против одного, что у него темненькое прошлое!

— Быть может, и нет — по лицу никогда не угадаешь. У тебя вот вон какое милое личико, а ты ведь далеко не ангел. Правда? — Она изо всех сил пыталась на него разозлиться и рассердить его. — Ведь ты сначала соблазнил меня, а потом обманул маму! Какая я дура, что согласилась ехать. Никогда себе этого не прощу.

— Я могу завтра взять тебе обратный билет, и ты поедешь к своей мамочке и попросишь у нее прощения. Потом вы вместе перемоете мне кости, и тебе станет очень легко на душе.

— Ты хам, — сказала она, даже не повышая голоса. — Ты хам и грубиян. Если бы поезд останавливался, я бы вышла на первой же остановке.

Видя, что спор может зайти слишком далеко, он молча встал и вышел в коридор. По коридору, шатаясь, шел человек и мурлыкал какую-то старую навязчивую мелодию.

— В каком вагоне ресторан? — поинтересовался пьяный. — И вообще в этом поезде как будто все вымерли!

— Все уже легли спать, — ответил жених и не удержался: — Вам бы тоже следовало ложиться.

— Цыц, молод еще мне указывать! Ты знаешь, кто я, мальчишка, знаешь, кто я? Я… Впрочем, к чему метать бисер перед свиньями. — И он прошел в другой вагон, продолжая напевать ту же мелодию.

Жениха в это время позвали из купе, и он в окончательно испорченном настроении вошел. Невеста уже разделась и, лежа под одеялом, улыбаясь, глядела на него.

— Ну! Ты немного успокоился? — спросила она.