Геннадий Зафесов - Паутина ложи «П-2»

Именно связями в мире политики можно объяснить то, что, когда Кальви оказывается за тюремной решеткой, он там не задерживается: ровно через месяц он оказывается на свободе и вновь занимает президентское кресло «Банко Амброзиано». Правда, полностью избежать неприятностей не удается. Он приговорен к 4 годам тюремного заключения и штрафу в 16,6 млрд, лир, но главное — до апелляционного суда он на свободе, а будет ли приведен в исполнение вынесенный приговор — это еще вопрос.

Для людей масштаба Кальви между вынесением приговора и его исполнением длинная дорога, которую подслеповатая буржуазная Фемида зачастую преодолеть не в силах. Шаги сильно зависят от ритма и интенсивности звона монет, на которые в таких случаях люди типа Кальви не скупятся. Поговаривают, что выход из тюрьмы обошелся Кальви в 3 млрд. лир. Но что за счеты, когда речь идет о собственной свободе? Возможно, что деньги сами по себе и не открыли бы для Кальви двери на волю, но в сочетании с помощью друзей из политического мира они оказались универсальной отмычкой, способной вскрыть бастионы итальянской юриспруденции.

Еженедельник «Панорама» писал в связи с этим: «Когда судьи стали поднимать крышки над кипящими кастрюлями „Банко Амброзиано“, Кальви нашел главных защитников не в коллегии адвокатов. Он получил нечто большее, заключавшееся в комбинации трех тузов, каковыми являлись секретари трех крупнейших партий правящей коалиции: христианско-демократической, социалистической и социал-демократической». Добавим, что у Кальви неплохие связи с Ватиканом, которому он, так же как и его предшественник Синдона, оказывал немалые услуги.

Во время заключения Кальви его жене регулярно звонит глава Института религиозных дел, в просторечии называемого Ватиканским банком, Марцинкус. Его интерес к судьбе Кальви небескорыстен. Он опасается, как бы Кальви не «разговорился» о совместных операциях ИОР и «Банко Амброзиано». И, наконец, о судьбе Кальви заботливо печется такой человек, как Франческо Пацьенца, не покидавший дома Кальви почти на протяжении всего времени, что банкир находился за решеткой, и развернувший бешеную деятельность. Личность этого человека, постоянно находящегося на виду, тем не менее не совсем ясна, но некоторые характеристики вполне очевидны. Вот, например, что говорит о нем жена Кальви: «Пацьенца — человек активный, обладающий немалой долей личной симпатии, но он был и есть агент ЦРУ». Не правда ли, протягивается занятная цепочка: банкир Кальви, член масонской ложи «П-2», — глава ватиканских финансов Поль Марцинкус, кардинал американского происхождения, — итальянец Пацьенца, работающий на ЦРУ?

Как раз в эти дни Пацьенца сообщает сыну Кальви — Карло, что его срочно хочет видеть монсеньор Джованни Келли, постоянный представитель Ватикана в ООН. Карло Кальви и Пацьенца вылетают в Нью-Йорк. Вот что рассказал Карло Кальви о прибытии в Нью-Йорк и событиях, там происходивших. «Нас ожидали известный мафиози, друг Синдоны и Джелли, и священник, впоследствии арестованный за контрабанду предметами искусства (имена этих лиц рассказчик не называет. — Г. З .). Оба посоветовали мне очень внимательно прислушаться к тому, что скажет монсеньор Келли. Затем мы все вместе отправились в штаб-квартиру Ватикана при ООН, где Келли нас принял в своем кабинете. Он в очень дипломатичных тонах и выражениях дал понять, чтобы отец молчал, никаких секретов не выдавал и надеялся на провидение». За корректной и мягкой формой разговора крылись весьма неприглядные дела и столкновения разных интересов. Позже на страницах «Панорамы» Карло Кальви уточняет: «Синдона шантажировал моего отца, и это бесполезно скрывать. Он эксплуатировал финансовые способности отца, присваивал его идеи в проведении операций». Что касается Ватикана, то он, по словам сына Кальви, постоянно выкачивал деньги из «Банко Амброзиано». «Мой отец был финансистом, а Джелли — политиком, — рассказывает Карло Кальви. — Они были тесно связаны. Это так же верно, как то, что несчастья моего отца начались с падения Джелли».

Кто же такой Пацьенца, так вольготно чувствующий себя в самых различных сферах?

Фигура в высшей степени примечательная и незаурядная, Пацьенца сумел стать своим человеком и для масонов, и для банкиров, и для итальянских секретных служб, и для американского ЦРУ. На мой взгляд, только такая изворотливость и дает ему возможность существовать и благополучно выходить из ситуаций, мягко говоря, рискованных. Пусть не таких отчаянных, из которых не смогли выбраться Синдона и Кальви, но достаточно опасных.