Лев Кожевников - Улыбка Афродиты. Смерть прокурора

Но все это меркнет и кажется прахом при одном только взгляде на исполинскую статую самого Владыки богов, восседающего на троне у восточной стены храма.

Бог столь велик, что, даже сидящий, он достигает головой свода, и если бы вздумал встать, то поднял бы весь храм на свои могучие плечи. Подобная несоразмерность оказывает магическое действие на всякого и впечатляет далее инакомыслящих и варваров, заставляя уверовать их в могущество эллинского кумира. Когда великий Фидий закончил работу над статуей, то пал на колени и обратился к Зевсу с молитвой — послать знамение, угодно ли ему, могущественнейшему из небожителей, творение рук смертного. Едва он произнес это, как тотчас с ясного неба грянули раскаты грома — в пол между статуей и стоящим на коленях творцом ударила молния.

Так бог благословил работу Фидия — одно из семи чудес света. Место, куда упала молния, отмечено стоящей там медной чашей.

На голове Зевса Олимпийского надет венок из ветвей дикой маслины. Вся фигура вырезана из слоновой кости и отлита из золота. В правой простертой руке он держит на ладони крылатую Нику, богиню Победы, также сделанную из золота и слоновой кости. В левой руке — сверкающий скипетр, изящно расцвеченный драгоценными металлами, с сидящим на нем огромным орлом. Из золота у бога плащ и сандалии. На золотом плаще, падающем с его плеч широкими затейливыми складками, среди золотых лилий помещены многочисленные изображения животных, какие только известны человеку. Над головой статуи, на самой вершине трона, Фидий изобразил дочерей Зевса, с одной стороны Харит, с другой Гор — хранительниц неба и небесных чертогов. Трон его Фидий богато изукрасил золотым замысловатым литьем, разными драгоценными камнями, черным деревом и слоновой костью с искусной резьбой на них, рисунками и рельефами.

Желая рассмотреть все в подробностях, Асамон приблизился к подножию исполинской статуи и встал перед барьером, расписанным кистью знаменитого Панена, брата Фидия, где изображены были многочисленные подвиги Геракла, оскорбление Кассандры героем Аяксом, смерть Пентисилаи на руках Ахиллеса и другие картины. Пол перед статуей был покрыт плитами из полированного черного мрамора, залитого оливковым маслом. Его окаймляла приподнятая полоса из парросского мрамора, за которым, свисая на крученых золотых шнурах, лежал огромный занавес, богато украшенный финикийским пурпуром и пышными ассирийскими узорами.

Асамон долго стоял так, с изумлением глядя на исполинскую стопу, обутую в золотую сандалию. Одной ногой бог опирался на специальную подставку-франион, покоящуюся на спинах золотых львов, и там была изображена битва афинянина Тесея с амазонками, — один из первых подвигов героя. У каждой ножки трона толщиною, должно быть, в целый столб, вокруг нее, в виде танцующих фигур поместились четыре Ники и по две фигуры внизу. У передних ножек сгрудились в страхе фиванские дети, похищенные сфинксами, а под сфинксами Аполлон и Артемида поражали золотыми стрелами детей почерневшей от горя Ниобы.

На многочисленных колонках и перекладинках между ножек трона были изображены сцены из древних состязаний в Олимпии, а сбоку и сзади — битва Геракла за пояс царицы амазонок со множеством батальных эпизодов.

И трон, и восседающий на нем исполин, многочисленные фигуры внизу, у его ног, — все это покоилось на широком постаменте, искусно изукрашенном золотыми рельефами. Но здесь на большом пространстве была изображена лишь одна сцена — рождение Афродиты из морской пены, при котором присутствуют и другие боги. Справа лучезарный Гелиос, бог Солнца, садящийся в свою колесницу. Зевс и божественная супруга Гера, дочь Харита. Рядом с нею быстроногий Гермес и Гестия за ним, которая принимает выходящую из моря юную Афродиту. Пейто, богиня красноречия, убирает ее голову венком. Вычеканены кроме них Аполлон с Артемидой, Афина и Геракл, а на самом краю пьедестала — Амфитрита, Посейдон и неулыбчивая Селена верхом на любимом осле.

От блеска золота и сверкания драгоценных камней, обильно смазанной оливковым маслом слоновой кости у Асамона перед глазами поплыли радужные цветные пятна, словно от яркого солнца. Он прикрыл на мгновение глаза, чувствуя себя малой песчинкой в бескрайнем океане жизни, чей срок скоротечен, а существование ничтожно перед величием бога.

Когда он открыл их, ему вдруг показалось, что юная Афродита, выходящая из моря… улыбнулась. Даже сделала жест, значения которого, опешив, он не понял.