Владимир Богомолов - Застава в степи

— Ладно, — согласился я, — завтра. А сейчас, может, решим одну задачу?

— Сам решу, — заверил меня Синицын. — Если не получится, утром поможешь.

— Списывать не дам, — решительно предупредил я боцмана.

— И не надо, не заплачу.

Утром Генка не пришел к нам. Встретились мы перед уроками. Генка устало сел за парту и спросил:

— На каком километре они там встретились?

Я, конечно, сразу догадался, о чем вопрос, но сделал наивное лицо.

— Кто встретился?

— Да эти, велосипедист и пешеход, — нетерпеливо начал листать тетрадку боцман. — У меня что-то с ответом не сходится. Там написано — на двадцать четвертом километре, а у меня получается — на сорок восьмом. Может, в задачнике ошибка?

Я пожал плечами. Может быть. Но у меня цифра сошлась с ответом.

Тут Генка допустил свою главную ошибку: вместо того, чтобы честно попросить мою тетрадь, он сказал:

— Подогнать под ответ легче легкого.

— Вот оно что, — усмехнулся я, обиженный его репликой. — Ну, подгони ты.

Генка повернулся к Саблину и попросил у него тетрадь, но тот сам переписывал решение из чужой. Синицын подошел к Тарелкиной, что-то шепнул ей на ухо. Лена опасливо посмотрела на Кирееву, потом на Генку и ответила:

— Это нечестно, Гена.

— Подумаешь, какая честная. Я же не списывать прошу, а только проверить.

— Давай свою тетрадку, я посмотрю и тогда скажу тебе.

— Подумаешь, Софья Ковалевская, — фыркнул Генка, пряча свою тетрадь за спину.

Пока Синицын спорил с Тарелкиной, в класс вошла Александра Михайловна и, поздоровавшись, пригласила Генку к доске.

— Сейчас быстренько проверим домашнее задание, а потом приступим к новой теме. Расскажи, Синицын, как ты решил 426-ю задачу.

— Это какую? — вытянул шею Генка, кося черным глазом в мою сторону.

— 426-ю, — повторила учительница.

— Это про что там? — спросил Генка, открывая свою тетрадь.

— Тарелкина, — подняла учительница Лену, — напомни ему.

— Из пункта А в пункт Б, — быстро заговорила Лена, — вышел почтальон, а навстречу ему из пункта Б в пункт А двигался почтальон на велосипеде…

— Вспомнил, — перебил ее Синицын.

— Вот и прекрасно. Рассказывай.

Генка повернулся к доске, взял мел и начал вычерчивать на темном линолеуме линию, которая очень напоминала море во время легкого шторма.

— Значит, так, — сопровождал он свое черчение рассказом. — Вот из этого пункта А в пункт Б, который и нарисовал здесь, вышел почтальон. А навстречу ему…

— Не пересказывай содержание, — остановила его Александра Михайловна, — расскажи, как ты решил ее.

Генка засунул тетрадь в карман широких штанов и сказал:

— Я решал ее двумя способами: умножением и делением.

Класс негромко, но дружно хихикнул. Учительница внимательно посмотрела на Генку, а тот впился взглядом в меня.

— Вот даже как? — проявила искренний интерес учительница. — Ну и что же у тебя получилось?

— Да что получилось. Известно, что. Тот, кто на велосипеде, быстрее доехал, а тот, кто пешком, — опоздал, — довольно точно определил Синицын под смех всего класса. — А что, не так? — удивился Генка. — Вот если бы оба были на велосипедах или еще лучше на мотоциклах…

Мы уже лежали на партах и потихонечку стукались головами о черные доски.

— Синицын, ты решил задачу? — чуть-чуть повысила голос математичка.

— Какую?

— 426-ю.

— Эту самую?

— Да, эту самую.

— Так я же вам про нее рассказываю.

— На каком километре дни встретились?

— У меня на 48-ом, а в задачнике на 24-ом.

— Выходит, у тебя пешеход двигался быстрее велосипедиста, — все еще пыталась сохранить внешнее спокойствие Александра Михайловна.

— А что? — округлил глаза боцман. — Коля Попов говорил, что спринтеры знаете как дают! За ними ни один велосипедист не угонится.

— Про спринтеров ты на уроке физкультуры доложишь, а я тебя о задаче спрашиваю.

Александра Михайловна уже начинала выходить из себя: она громко захлопнула журнал и бросила на стол авторучку. Ей было ясно, что Синицын не подготовил домашнее задание, но она хотела, чтобы он сам честно признался в этом. Другие учителя не ждут признаний. Не отвечаешь — получи двойку или кол. Математичка же не любила ставить нам плохие оценки. Она всегда старалась помочь ученику ответить хотя бы на тройку. Даже если ученик не подготовил урока, Александра Михайловна терпеливо объясняла, как и что надо сделать. И если провинившийся говорил, что ему стало все ясно и он хоть сейчас готов решить пример или задачу, учительница довольно улыбалась и ставила в журнале жирную точку.