Михаил Лоскутов - Немного в сторону

Ученых зверей на свете не так уж много. Те, которые находятся в зоопарке, ни прыгать в обруч, ни на бочках кататься не могут. А попробуй им мясо из своего рта дать — они с головой откусят.

И вот, когда выступает Н. П. Гладильщиков на арене и дает кусок мяса льву из своего рта, нужно представить, сколько труда и терпения потрачено на это.

И теперь, когда я смотрю на представление укротителя Гладильщикова, я иначе вспоминаю того дядю в цирке, что насчет «пыли в глаза» говорил. Я знаю, что Гладильщиков не «форсит» и нет здесь револьверов-хлопушек, как у иных укротителей. Это настоящее мужество и работа, опыт и самообладание.

Первый раз я увидел пробку на корабле, идущем по Черному морю в Одессу. До того слово «пробка» для меня существовало лишь в обыкновенном, бутылочном смысле. Так, многие предметы, знакомые с детства, на которые обычно не обращаешь никакого внимания, вдруг начинаешь видеть второй раз, по-новому.

— Пробка, дети, растет в Испании и в Алжире, потому что она требует жаркого климата, — говорил школьный учитель географии, но никто ему не верил, ибо такая обычная и домашняя вещь, как пробка, не могла расти в Испании.

Теперь я в этом убедился собственными глазами. На тюках пробки, сложенной на палубе, были наклеены аккуратные иностранные марки, ясно говорившие, что пробка плывет в Одессу из Испании.

Но она имела совершенно необычный вид. Конечно, я никогда не думал, что она растет на деревьях в виде готовых пивных и аптекарских пробок, но какое-то представление вроде этого было.

Теперь она лежала в виде настоящей коры пробкового дуба, увязанной железными обручами в тюки. Этих тюков было так много, что они возвышались горами, закрывая собою трубы, капитанский мостик, капитана и его помощника. Я никогда не видел столько груза на одном корабле.

— Это не опасно? — спросил я знакомого пассажира-моряка. — Столько груза?

— Я не вижу никакого груза. Ах, это? Это — чепуха, палубный груз, он ничего серьезного не весит, и перевозка пробки морем стоит обычную ерунду.

Тогда в наш разговор вмешался третий человек — иностранный моряк.

— Мы не первый раз возимся с этим, — сказал он, показывая на пробку. — Только я не понимаю — неужели вы не можете завести у себя этой чепухи?

Это была первая загадка пробки. Моряк имел право удивляться.

Мне приходилось не впервые видеть странный импорт: например, из Персии на восточное побережье Каспия по морю импортируется… вода. Карабугазский залив обладает мировыми богатствами, но не имеет обыкновенной питьевой воды. Старая Россия не занималась ни мирабилитом, ни добыванием для своих окраин собственной воды.

Богатейшая страна лесов, всяческой и всевозможной растительности до сих пор ввозит к себе какую-то кору пробкового дуба и платит за границей за нее тысячи золотых рублей.

Каждая паршивая пробка из пивной бутылки — у нас далекая заморская гостья — из Испании, Португалии или Алжира.

«Пробка, дети, растет в Испании и в Алжире, потому что она требует жаркого климата».

Сейчас я значительно больше знаю о пробке и вижу, что это враки.

Пробка может расти не только в Испании, но и у нас в Крыму, на Кавказе. Там и растут с давних пор несколько деревьев, потомков хорошей португальской расы, которые могут давать хорошую кору. Для того же, чтобы вырастить достаточную плантацию, нужно двадцать пять — тридцать лет. В Испании деревья растут так же, как и у нас. Царскому правительству в свое время было предложено завести собственные пробковые плантации. Но царское правительство не захотело заводить собственные пробковые плантации. Вот и вся история с Испанией…

К вечеру пароход пришел в Одессу. Я посмотрел на огни порта и ушел в город. Мой приятель-моряк надел новые штаны и тоже ушел в город. А иностранному моряку нечего было делать в городе, поэтому он остался на корабле. Оглянувшись, я увидел, как он, облокотившись о борт, ел бутерброд, сплевывал в воду и, пожимая плечами, смотрел, как выгружали кору дерева; ее бережно снимали с лебедок и клали очень осторожно, чтобы не порвать, на грузовики, точно это была какая-то драгоценность.

Пробка растет на дереве.

Дерево растет в Алжире, Испании, Португалии, в Марокко, во Франции, в Италии. Называется дерево куеркус-субер или просто — пробковый дуб. Это вечнозеленое дерево из семейства буковых.