Владимир Успенский: Неизвестные солдаты, кн.1, 2

Раздевался он спиной к Игорю. Тело его, натренированное, с сухими и крепкими узлами мускулов, было покрыто ровным загаром. Уверенность, точность сквозили в каждом движении.

Игорь невольно сравнивал себя с ним, неприязненно смотрел на свои белые тонкие ноги, покрытые каким-то цыплячьим пухом.

Ольга уже вышла на противоположный берег и скрылась в ивняке. Горбушин, положив поверх одежды фуражку, бросился в воду. Плыл боком, пронося над головой полусогнутую руку. Вот он выбрался из реки, отряхнулся, провел ладонями по груди. Поднялся повыше, глядя по сторонам. Потом пошел уверенно, раздвигая кусты, и исчез среди них.

Игорь расслабленно опустился на землю.

– Домой, а? – тихо спросил Славка, тронув его за плечо.

Они оделись и молча поднялись в гору. Когда миновали тополевую рощу и городскую больницу, Славка, с трудом поспевавший за братом, сказал мрачно:

– Знаешь, я лучше танкистом буду. Не пойду в моряки, ладно?

– В моряки? – рассеянно переспросил Игорь. – Да, да, не надо, – согласился он и, спохватившись, добавил: – Там видно будет, куда пойдешь. А сейчас дуй домой обедать. Я в слободу на часок заверну.

Решение зайти к Насте Коноплевой возникло неожиданно. Тяжело было оставаться сейчас одному. А с Настей можно поболтать о пустяках, отвлечься. И еще одно смутное, неосознанное чувство толкало Игоря к девушке. Ольга была с другим. Ну что ж! На ней свет клином не сошелся. Игорю тоже есть с кем провести время.

Слобода начиналась сразу за базарной площадью, тянулась одной длинной улицей. Дома здесь были непохожие на те, что в городе, – настоящие деревенские избы. По сторонам улицы двумя рядами высились старые липы и клены, домики скрывались в густой тени.

Хата Насти Коноплевой, крытая потемневшей соломой, стояла на берегу пруда, заросшего зеленой тиной. Барахтались в пруду утки, разыскивая корм; гуси, вытянув шеи, цепочкой шествовали по берегу среди лопухов.

Игорь открыл калитку в плетне, вошел в маленький подметенный двор. В окошке, чуть поднимавшемся над землей, мелькнуло чье-то лицо, и тотчас на пороге появилась Настя.

– Ты?

– Как видишь.

– Ну заходи, заходи. – Она подставила локоть. Игорь пожал его. – Лапшу рубила, – смущенно улыбнулась Настя, показывая выпачканные мукой ладони.

В комнате было чисто и светло от недавно побеленных стен. Большая печь делила избу на две половины. Возле стола, на котором лежали лепешки раскатанного теста, сидел пятилетний братишка Насти, очень похожий на нее: такие же глаза, темные и немножко раскосые. Он слез с табуретки, боком подвинулся к двери, спросил:

– Я побегаю, да?

– Иди, только недалеко. На уток взгляни. Игорь и раньше бывал у Насти. Знал, что мать ее работает в колхозе, отец погиб на финской войне, совсем недавно, минувшей зимой. Тогда Настя недели две не появлялась в школе. Игорь с ребятами приходил проведать ее. Глаза у нее были опухшие, красные…

Настя быстро закончила рубить лапшу, вымыла руки. На ней – коротенькое, до колен, ситцевое платье с поблекшими голубыми цветочками. Платье было тесно девушке, туго обтягивало ее маленькие груди и даже лопнуло сбоку по шву. Это, наверно, смущало ее, она переоделась за занавеской. Вышла в кофточке с горошками и в черной юбке. На ногах – матерчатые босоножки.

– Ты повзрослела будто, – сказал Игорь.

– Это на каблуках я.

– Зубришь?

– Химию повторяю.

– Ты значит, в Тулу собираешься?

– Нет. В Москву, в медицинский.

Игорь удивленно вскинул брови:

– Неужели? Первый раз слышу. И давно ты решила?

– Недавно, – глядя ему в глаза, ответила Настя. – Когда узнала, что ты едешь туда.

– Вот это номер! – растерянно протянул Игорь.

В нем росло смущение, и оно все усиливалось оттого, что смутилась и Настя. У нее порозовела тонкая шея, покраснели щеки. Молчание затянулось. Оба искали и не находили, что сказать.

– Карточки хочешь посмотреть? – спросила наконец девушка.

Взяла с полки альбом, села к столу. Игорь стоял рядом, заглядывая через ее плечо.

– Это я, видишь? – доказала она старый, пожелтевший снимок.

Маленькая девочка с белым бантом на голове удивленно смотрела с карточки. Уголки губ были ощущены, казалось, она вот-вот заплачет.

– С магнием снимали, – догадался Игорь.

– Ох, и напугалась я тогда, как пламя вспыхнуло. До сих пор помню.

Игорь накрыл ладонью ее руку.

– Ты чего? – тихо опросила она.

– Здесь, на указательном пальце, пятнышко чернильное у тебя всегда было, – ответил Игорь, волнуясь от ее близости и не понимая, что с ним происходит. – Ведь столько лет рядом, бок о бок сидели, а, Настя?