Акакий Гецадзе - Весёлые и грустные истории из жизни Карамана Кантеладзе

— А дальше?..

— Ты будешь ждать меня с лошадьми у мельницы, что поблизости от дома Омана. В полночь обойду я Оманов дом и прокрадусь к окошечку, где девушка спит.

— А что, Пасико и Цицино разве не вместе спят?

— Нет.

— Она, твоя голубушка, прыгнет прямо ко мне в лапы. Заверну её в бурку и к тебе притащу. Ты с ней к ручью поскачешь, а я у мельницы подожду. Знаю, погоня тут же начнётся. Как услышу крики, выхвачу оружие да прямо по другой дороге поскачу… Преследователи, конечно, за мной увяжутся, да уж как-нибудь улизну.

— Девушку я должен домой что ли привести?

— Ты что, спятил? Спустись к долине Баракони. Знакомы ли тебе те места?

— Конечно, там мтиульские виноградники разбиты.

— Молодец! Наблюдательный ты.

— Как же, там в виноградниках у некоторых даже марани имеются.

— Ну, да ты лучше меня, оказывается, всё знаешь. Так вот, на берегу Риони шалаш моего двоюродного брата стоит, там и проведите ночь, а утром и я туда прибуду.

— Дай тебе бог счастья!

— Помнишь, что я тебе говорил. Приведёшь туда женщину, поступай с нею, как я тебя учил.

— А чему это вы меня учили? Не припомню я что-то.

— В давильне там сено валяется, опрокинь на него девушку и… И её согрей, и сам согрейся, да не мешкай, чтобы не простыла, ветер-то ведь, знаешь, с Риони холодный дует! А потом уж никто у тебя женщину не отнимет. Плакать начнёт, ты этим слезам не верь; женщины они всегда так умеют… поступай с ней, как мужчина, понял? Не любят они трусливых да нерешительных. Вспомнишь, потом мне спасибо скажешь. Ну как, нравится тебе план?

— Соломон Мудрый умнее бы не придумал!

— Ну, раз так, я пошёл и буду в субботу, а ты всё загодя приготовь, да смотри, чтобы уж точно!

— Не беспокойся, батоно Арета, всё будет сделано, как надо. Куда ты заторопился? Выпили бы по стаканчику.

— Потом, потом, когда у тебя в доме хозяйка появится. Ну, будь здоров!

С нетерпением ждал я субботы. По утрам бесцельно по двору бродил, а ночами в постели вертелся, как на раскалённых углях.

Если человека сон одолевает, ему и камень, как вы сами знаете, пухом кажется, подо мной же перина пуховая, а сна ни в одном глазу. От отца моего ещё слыхал я, что человеку от двух вещей не спится — от радости большой и от горя. Не знал я тогда — радоваться мне или печалиться. И то и другое меня одолевало. Радовался, что такая красавица согласилась моею стать, а печалился оттого, что сомнения меня одолевать начали, вдруг, не приведи господь, откажется она, слово данное нарушит. В душе моей и ад, и рай поселились, и не мог я представить себе, что дальше со мной будет.

— Господи, — взывал я к отцу небесному, — вразуми меня, сделай хоть на миг всеведущим, чтобы мог я догадаться, о чём сейчас бесценная моя думает.

Говорят, настоящая любовь всегда несёт с собою страдания. Истинно, дорогие, так это. Но в то же время я даже бессоннице своей радовался, так как образ Цицино неотступно у меня перед глазами стоял. Бедный тот человек, который никогда в жизни любви не испытывал. От страданий ещё милей мне Цицино стала.

На исходе недели пустились мы в путь. Сторонились большой дороги, всё узенькими тропинками пробирались. К вечеру подъехали к лесной опушке, отсюда село виднелось, как на ладони. Остановились. Расседлали лошадей, ещё в самом начале пути я для смелости вина немного выпил и теперь в такое хорошее расположение духа пришёл, что стал лошадь свою ласкать да миловать, только что морды её не расцеловал. Солнышко напоило мир шербетом, а само закатилось. Деревня, измученная тяжёлым трудовым днём, уснула, как пьяная.

— Есть у тебя кресало? — строго спросил меня сват.

Я почувствовал, что он улыбается в темноте.

— Да, захватил. В последнее время я чего-то к табаку пристрастился.

— Дай сюда! — приказал он мне, и я почувствовал, что улыбка сошла с его лица.

Пошарил я у себя в кармане и протянул ему кисет с кресалом. Он зашвырнул его куда-то далеко в глубь леса.

— От предосторожности, парень, голова не болит. Если ты тут курить начнёшь, лопнет наш план. Свет в лесу издалека видать. Не дай господи, заметят нас, и прости-прощай тогда всё!

— Как же мы в темноте дорогу найдём?

— Пусти коня, он дорогу лучше тебя отыщет. Для него ведь что днём, что ночью — одно и то же, половина ведь ночи лунная.

Блаженный дедушка мой частенько говаривал: «В семье удавленника не упоминают про верёвку». Упоминание о луне, об этой обманщице, вонзилось колючкой в моё сердце.

Вскоре и вправду луна из-за туч высунулась. А звёзды на небе при её появлении прищурились.