Анатолий Рыбин - Трудная позиция

Для Вашенцева не было секретом, что Крупенин встречается с Надей, но он не знал, насколько их отношения серьезны и прочны, и, не упуская момента, как бы между прочим, спросил ее:

— Я, кажется, увел вас от рыцаря?

Надя рассмеялась:

— Что вы, Олег Викторович! Куда же вы меня увели?

— Ну отвлек все же.

— И ничего подобного. — Надя беспечно улыбнулась. — С кем хочу, с тем и буду танцевать.

— Значит, я могу надеяться?

— Попробуйте.

Но следующий танец она отдала Крупенину. Надя заторопилась к нему навстречу, едва заметив его приглашающую улыбку. Какое-то странное чувство овладело вдруг Вашенцевым. Ему словно шепнул кто-то: «Ну что, Олег Викторович, посмеялся над рыцарем?» Повернувшись, он отошел к дальним колоннам, где было поменьше народу.

«А поухаживать за ней все же не мешало бы», — подумал Вашенцев, продолжая наблюдать за Надей. И по мере того как он присматривался к ней, у него укреплялась мысль, что она довольно-таки хороша. Ему показалось даже, что есть в ней что-то общее с Ириной. Но что?.. Внешне они не были похожи совершенно. Ирина смуглая, черноволосая, как коренная южанка. У Нади же, наоборот, были светлые, как степной ковыль, волосы. Только брови у нее выделялись тонкими темными дугами.

Между тем оркестр умолк и открылись двери главного зала, где во всю сцену висел плакат: «Добро пожаловать, дорогие гости!» Вашенцев занял место в середине зала с таким расчетом, чтобы не терять из виду Надю и Крупенина.

Пока генерал выступал с речью, а затем подполковник Аганесян читал поздравительный приказ, Вашенцев сидел, полузакрыв глаза, и старался ни о чем не думать. Но как только назвали фамилию Крупенина и тот встал, чтобы направиться к сцене, майору сделалось не по себе. Он, конечно, понимал, что награда, которую сейчас вручат командиру батареи, никакого отношения к его делам в училище не имеет. Но награда есть награда, и было ясно, что она даст Крупенину право занять место на доске, стоящей рядом с боевым знаменем училища и имеющей почетное название «Наши герои». До сих пор на этой доске было девятнадцать портретов, теперь будет двадцать, и все будут считать, что Крупенин — личность заслуженная.

В зале сделалось очень тихо, когда Крупенин подошел к генералу и, круто повернувшись, вытянулся, как на параде. Генерал прочитал указ, взял со стола красную коробочку с орденом и вручил ее награжденному.

Все дружно зааплодировали. Надя встала и не садилась до тех пор, пока Крупенин пробирался между рядами стульев к своему месту. Потом она пожала ему руку и что-то сказала, вероятно, поздравила с наградой.

Вашенцев заметил, как под взглядами окружающих смутился вдруг и растерялся Крупенин. Вместо того чтобы поухаживать за девушкой, ответить на ее внимание, он первым сел, будто спрятался от поздравлений окружающих.

«Тюфяк, — подумал Вашенцев, насмешливо скривив губы. — И чего только Надя нашла в нем хорошего? Молокосос, вот и все». Кто-то негромко позвал Вашенцева.

Вашенцев повернулся медленно, с неохотой. Ему улыбались сидящие неподалеку офицеры, и каждый, кто движением руки, кто глазами, старался сказать: «Вашего наградили-то. Поздравляем». А Екатерина Дмитриевна через пять рядов передала ему записку: «Уважаемый Олег Викторович, в вашем полку прибыло. Браво, браво!»

Вашенцев сидел как на иголках, не зная, что отвечать. Он только машинально прикладывал к груди руку и молча, как немой, кивал во все стороны.

То мягко и плавно, то беспокойно и бурно текла со сцены волнующая баркарола. Надя сидела у рояля стройная, сосредоточенная, голова ее, с высокой прической и коротенькими пушистыми локонами на висках, слегка покачивалась в такт звукам.

Крупенин слышал уже не однажды, как Надя играет на рояле, но баркаролу в ее исполнении он слушал впервые, слушал, не шевелясь и позабыв обо всем на свете. Перед тем как идти на сцену, Надя шепнула ему: «Я буду играть для тебя, Боря. Хорошо?» Он так разволновался, что даже не сказал ей спасибо.

Закончив играть, Надя встала и быстро ушла за кулисы, а вслед ей, как прорвавший плотину поток, хлынули аплодисменты. Кто-то громко и настойчиво кричал:

— Просим!.. Просим!..

Надя не появилась. Крупенин хотел побежать к ней за сцену и уговорить ее повторить баркаролу. Но пока он пробирался между рядами сидящих, концерт объявили оконченным и публика, поднявшись с мест, быстро загородила проходы. Потом неожиданно поймал его за руку секретарь парткома училища полковник Осадчий, невысокий, суховатый человек, с густой сединой на висках.