Анатолий Рыбин - Трудная позиция

— Так это само собой, — объяснил Суханов. — Потому и приехали пока одни. А бригада наша только послезавтра прибудет.

— Ага, значит, полтора дня вы наши?

— Полностью, товарищ генерал. И хорошо бы прямо сейчас хоть на казарму свою посмотреть.

— Сейчас? — Забелин поглядел на часы, потом на Осадчего. — А что, можно, пожалуй, и сейчас. До обеда еще далеко. Как вы считаете, Артемий Сергеевич?

— Я — за. Могу даже быть экскурсоводом по такому случаю.

В канцелярии третьей батареи, несмотря на распахнутое окно, было душно, пахло разогретой на солнце казарменной мебелью и принесенными ветром далекими травяными запахами. Ветерок влетал в помещение теплыми легкими волнами, колыхал висевшую на стене географическую карту и ласково шевелил волосы на голове Крупенина. Старший лейтенант только что пришел с занятий и, вынув из шкафа недавно начатый дневник, сидел теперь за своим столом и просматривал последние записи:

«Опять пытался поговорить с майором Вашенцевым. Ничего не вышло. Слишком он со мной официален. «Да», «Понятно», «Учтите», «Занимайтесь своим делом». Такое впечатление, будто вокруг него всегда какой-то заборчик. Стой и разговаривай на расстоянии. А мне хочется сломать заборчик, перешагнуть его. Конечно, характер есть характер, я понимаю. Но для того и глаза, чтобы видеть, где идут ноги...»

Не закрывая тетради, Крупенин встал, походил по канцелярии от стола до двери и обратно. Остановившись, посмотрел через окно на дальнее степное небо. У горизонта едва приметно бугрились облака — по бокам белые, словно снег на горных вершинах, а в середине с глубинной озерной синью. Но духота не убывала, она становилась даже еще ощутимее. И Крупенин, расстегнув китель, снова уселся за стол, принялся записывать:

«Сегодня беседовал с лейтенантом Беленьким. Говорит, незадачливо сложилась его служба: другие командиры взводов на виду, а он потонул в неприятностях. И главное — ни единой благодарности за весь учебный год. Эх, лейтенант, лейтенант! Да мы же дрались за человека. И не напрасно дрались. Разве этого мало? Задумался. Наверно, поймет. Дал ему совет поступить в академию на заочное отделение. Трудно, конечно, но ничего, он способный... А если что, можно помочь».

Мысли Крупенина внезапно прервал вбежавший в канцелярию дневальный. Он вытянулся и торопливо доложил, что в казарму идут начальник училища, секретарь парткома и какие-то незнакомые офицеры.

— Где они? — отложив ручку, спросил Крупенин.

— У подъезда, товарищ старший лейтенант, — встревоженно ответил дневальный.

Крупенин уперся ладонями в подоконник и поглядел вниз. Там, возле молодых сосенок, действительно стояли Забелин, Осадчий и три незнакомых молодых капитана в новой артиллерийской форме. Они смотрели в сторону проходной, откуда слаженным размашистым шагом с песней шла возвращавшаяся с полевых занятий третья батарея.

Быстро убрав дневник и застегнув китель, старший лейтенант заторопился во двор к начальству. Когда он спустился по лестнице вниз и познакомился с гостями, батарея была уже неподалеку и пели курсанты в полную силу:

Лейтенант Беленький, остановив батарею и скомандовав курсантам «Смирно», подбежал к начальнику училища с докладом. Забелин и все, кто был рядом с ним, выслушав Беленького, подошли к строю.

— Товарищи курсанты! — сказал Забелин взволнованно. К нам в училище, как вы сами, уже видите, приехали гости. Это гости особенные, очень близкие и дорогие. Это наши питомцы, товарищи...

Прихлынувшая радость помешала ему говорить. Он поглубже вздохнул и заговорил снова:

— Вы, товарищи курсанты, уже слышали о них от своих командиров. А теперь вот они сами налицо. Воинскую службу свою начинали эти три капитана именно здесь, в третьей батарее. Тут они и в строю ходили, и песни пели, и девушек местных завлекали. Иначе, как же, без девушек?

Строй, будто тронутый ветром, зашевелился, на бронзоватых курсантских лицах расплылись лукавые улыбки. А Забелин продолжал:

— Да, да, товарищи, начиналось у них все, как и у вас. И трудности были, и тревоги разные. Но разве есть в армий служба без тревог и трудностей? Нет, конечно, такой службы. Важно сознавать и умом и сердцем, какая впереди цель и какую задачу ставит перед нами Родина. А задача у нас, ракетчиков, одна — быть сильнее и зорче противников наших. Что же касается боевой техники... — Он повернулся и кивнул в сторону парков. И все посмотрели туда же: и офицеры и курсанты. — Техника у нас, как вы уже убедились недавно на учении, точная и безотказная. А завтра мы будем иметь технику еще более совершенную, потому что задерживаться на месте нам невозможно. Да вы и сами чувствуете, как вон оттуда... — он вытянул руку и показал на запад, — все время непогодой попахивает.