Олесь Гончар - Твоя заря

Удивительно красивая пара... Чем не символ согласия и счастья! Но почему это нас удивляет? - опомнятся потом студенты. Почему эта сценка человеческого тепла, супружеской любви и согласия, почему она для нас становится диковинной? Действительно, почему? Не слишком ли много появляется в жизни диссонансов, если даже и такие, в сущности, обычные проявления человеческих чувств начинают нас удивлять?

Незадолго до отлета Заболотным довелось выдержать, видно, для них неминуемый эмоциональный шквал: целой оравой надетсли посольские, главным образом женщины, с цветами, с бурным галдежом проводов.

- Шампанского! Лишить их выездных виз! Заболотный, Соню мы не отпустим, как себе хотите!

- Гейшу пусть отсюда берет, а Соня остается - ну, как мы будем без нее?! Кто наших амбасадских отпрысков будет нянчить?

И еще какой-то тщедушный землячок все вертелся вокруг Заболотных, стараясь развлечь пх своими писклявыми остротами:

- Увидите ваших - кланяйтесь нашим!

Но это почему-то никого не смешило. Остряку оставалось довольствоваться кислой миной.

Возникла необходимость в некоторых формальностях, тех, которые пока еще преследуют пассажиров по всем таможням мира, однако женщины и на это откликнулись по-своему:

- Какие могут быть формальности для Заболотного!

- Он на этом Ханеда - как дома!

- Всюду сеет международное приятельство. У него и здесь кругом свои!

- А где у него но свои! На Новой Зеландии до сих пор стоит вспомнить мистера Заболотного, сразу улыбка: о, это тот ас?! Такой веселый джентльмен! Так гоняет! Два "мерседеса" разбил! Совьет казак!..

Шутливые рснлики вряд ли долетают до Заболотного, который в это время стоит поодаль с двумя служащими аэропорта, ведет с ними, видимо, деловые какие-то переговоры, и когда наблюдаешь за ним в этот момент, невольно улыбнешься: вот это стиль! Дело, может, пустяковое, но какая школа, достоинство, какое искусство ведения перетрактаций! Утонченная японская сверхвежливость и дружелюбная мудрая манера терновщанских сватов, которым ведено во что бы то ни стало добыть "куницу" - вот где они породнились! Вот где во всем блеске дано проявить себя взаимной вежливости и сверхвежливости, деликатности и сверхделикатности, до чего же уместны здесь и эта принятая обеими сторонами условность, которая их несколько даже веселит, вместе с тем налицо тут и вполне серьезные взаимные уважение и доверие,- все то, что не так часто, к сожалению, видишь в отношениях между современными людьми. Создавалось впечатление, что для служащих аэропорта нет сейчас большей приятности, как сделать на прощание хотя бы маленькую услугу этому симпатичному Заболотному-сан, они будут просто счастливы чем-то оказать ему содействие, избавить эту чету от мелочных, докучливых формальностей, и, учтите, все это мы делаем только для вас, Заболотный-сан, в виде исключения, в благодарность за то, что вы со своей стороны всегда были к нам дружелюбны чисто по-человечески, не жалели внимания, то есть перед нами тот, кто владеет истинным даром контактности. Даже чудно мне было там на Заболотного смотреть: где он этому научился, редкостному этому умению так легко и естественно сходиться с людьми?

Замечаю, как один из коллег Заболотпого, понурый, с характером нелюдимым, поглядывает на него с еле скрываемой завистью, ему самому, похоже, ни за что не удалось бы так легко поладить с чиновниками и - ко взаимному удовольствию - без волокиты разрешить какое-то там, должно быть, п впрямь формальное дело... Годами изучаешь дипломатические премудрости всех времен, овладеваешь сразу несколькими языками, а где научиться языку вот такому - единственному, наиглавнейшему - собственно, общечеловеческому: приветливый взгляд, улыбка вежливости, поклон уважения, дружеское прикосновение к плечу - и уже Заболотный, свободный от хлопот, возвращается к своим.

- Все в порядке?

- На высшем уровне.

Табло сообщает, что нам скоро выходить на посадку, но вот показывается еще одна стайка провожающих - приветливые яноночки в кимоно мелкой трусцой приближаются к нам со своими терпеливыми япончатами, которые то у одной, то у другой выглядывают из-за спины, из своих пеленочных кокопов. Малыши зорко и пристально, почти со взрослой серьезностью взирают па пас, а матери их так мило всплескивают руками, расцветая в беспредельно любезных улыбках:

- Соня-сан! Соня-сан!

Вот, оказывается, на чьи проводы они торопились...

Постукивают сандалии-дзори, женские руки с ходу складываются перед Заболотной в приветствии, японки - и постарше, и молодые - склоняются низко в своем традиционном пластическом поклоне, и уже Заболотпая сияет глазами им навстречу, она, вероятно, не надеялась увидеть этих людей среди провожающих, и тем больше утешена и обрадована, что они не забыли ге, пришли. Соня-сан!