Николай Воронов - Юность в Железнодольске

Лет десять назад Леонида едва не судили и выгнали со склада за то, что он ударил кантовкой [5] Кантовка — приспособление для переворачивания стальных заготовок вручную. бригадира газовырубщиков — сломал плечо. Сам он был в этой бригаде звеньевым, нередко замечал, что бригадир настилает на стеллажи его звена головные и концевые заготовки, то есть трудоемкие для обработки и не прибыльные для заработка (другие звенья заколачивали гораздо больше денег с меньшей затратой усилий). Однажды вспылил и ахнул бригадира тяжеленной кантовкой. Когда в этой истории разобрались, Леонид был переведен газорезчиком в копровый цех. С тех пор он там и работал, считая это наказание слишком суровым и затянувшимся. В копровом цеху он зарабатывал хуже, а с недавних пор стала иначе значиться в номенклатурном списке его специальность: резчик лома. Убогое наименование, новый тариф, более поздний пенсионный возраст.

Наказание слишком затянулось. Об этом Леонид вспомнил по дороге к обжимному цеху и ощутил саднящую досаду, но опять озаботила скорбь Вячеслава, он завел его на склад со стороны наждаков и обрадовался, когда Вячеслав принялся глазеть на искровые струи, вырывавшиеся из-под каменных дисков, и на самих наждачниц, водивших дисками по сизовато-серым плоскостям стальных четырехгранников. Потом и самого Леонида — давненько не был, отвык — заворожили искры, извергаемые кругами, и вид крыловидных, высоких железных раковин, через которые отсасывало металлическую и каменную пыль, и мерные движения работниц, как бы качающихся на люльках наждачных станков, а в действительности сильно налегающих грудью на них, чтобы круги быстрей выедали сталь в тех местах, где обнаружились трещины, рванины, плены, а то и ненавистные выпучины на углах, красиво называемые лампасами.

Неподалеку от участка наждаков была лестница на к а п и т а н с к и й мостик. Раньше Леонид любил пройтись по мостику: отсюда, с высоты, находящейся как бы в осевой части здания, было видно то, что происходит по бокам, вверху и внизу, впереди и позади.

Леонид махнул Вячеславу, чтобы следовал за ним, и, едва поднялся на мостик, сразу оперся о перила и поглядел в глубину склада. От стены, где они поднялись по лестнице, до той, куда он направил взор, склад не просматривался насквозь. Леонид подумал, что у него ослабело зрение, подозвал Вячеслава и спросил, видит ли он противоположную стену. Дальнюю стену Вячеслав тоже не видел, а видел лишь скопление синей дымки, длинной и яркой, в которой возникали и пропадали силуэты мостовых кранов, да вдруг одновременно с их появлением начинало светить что-то огненное и над этим огненным взмывало крученое пламя. Скоро Вячеслав понял: работают карусельные краны, перенося на зубьях стальных граблей раскаленные заготовки, от жара на тросах пылает масло.

Прежде чем двинуться за Леонидом, Вячеславу почему-то захотелось еще раз взглянуть на участок наждаков. Все было так же: из-под дисков вывихривало искры, а над искрами и над заготовками покачивались лицами вниз наждачницы, обнимая темные, вероятно горячие, моторы. И Вячеславу вдруг стало мниться, что все, чем он жил еще на днях, было в его прежнем существовании, а теперь он словно заново родился и в нем-то, в этом существовании, он и совершит то главное, чего пока не совершил.

Спустились вниз.

— Славик, нам сегодня вкалывать да вкалывать! Ты засекай, как мы трудимся, — сказал Леонид. — А лучше слоняйся по складу. Сейчас для тебя важней общее представление о труде.

Подошедший Бриль прервал Леонида:

— Привыкай к мысли, солдат: зря денег не платят.

— Кому зря-то платят? — спросил Леонид. — Неужели такие в нашем обществе имеются?

Рьяное оживление Леонида не понравилось Вячеславу: Бриль растерялся.

— Чего задрожал? Нечего дрожать.

— Пусть я мещанин, а ты мистификатор, — внезапно закричал Бриль. — Досмеешься.

Они принялись резать металл. Это было довольно медленно и однообразно. Глядя на слепящее пламя резаков, рассекавших заготовки, Вячеслав почувствовал в зрачках острую боль. Он постоял над питьевым фонтанчиком, тычась то одним, то другим глазом в холодный столбик воды.

Поравнявшись с могучей клетью, где почти кубастые слитки подвергались первоначальной обжимке, он остановился. Слитки тоже приплывали по рольгангу. Их подвозили и выталкивали на ролики стремительные электрокары. То, как зеркальные валки вбирали слиток, как при его удлинении метеоритно летала окалина и как по нему катилась вода, паря́ и пылая изумрудным огнем, действовало на Вячеслава гипнотически. Он долго топтался подле клети с ощущением восторженного созерцания и сказал себе, что ему хочется пойти навстречу стальному потоку, и пошел, но вернулся на склад, лишь добравшись до нагревательных колодцев, откуда клещевые краны доставали слитки, чтобы поместить в электрокары.