Владимир Попов - Закипела сталь

Пробравшись с людьми под склад, он долго прислушивался, потом осторожно приподнял домкратом плиту и прислушался снова. В складе было тихо. Только ветер в своем неудержном желании буйствовать громыхал на крыше сорванными листами железа да протяжно завывал в стропилах.

Плиту приподняли выше, Николай скользнул в щель. В кромешной тьме он осторожно двинулся вперед, нащупывая руками проходы между штабелями ящиков — ему было дано указание обойти склад и проворить, нет ли где засады.

Николай шел босиком по чугунным плитам пола. Геометрически правильное расположение штабелей облегчало ориентировку, и он скоро вернулся, притащив с собой небольшой, по очень тяжелый ящик. Ящик отнесли подальше от поднятой плиты и вскрыли зубилом. В нем оказались какие-то запасные детали.

В следующий раз за Николаем полезли девять человек. Павел Прасолов приказал им брать ящики из разных штабелей и обязательно запоминать, откуда берут.

В десяти принесенных ящиках опять было не то, что нужно, взрыватели для снарядов, какие-то медикаменты, запасные части для радиостанций, сигнальные и осветительные ракеты. В следующей партии ящиков также ничего нужного подпольщики не обнаружили, и только в третьей партии оказались автоматы и патроны. Люди с облегчением вздохнули, началась дружная работа. Пятнадцать человек таскали ящики, остальные разносили их по тоннелю, укладывали вдоль стен и вскрывали.

Все ящики с ненужными предметами Павел приказал поставить на место, чтобы гитлеровцы не заметили беспорядка.

Уже светало, когда подпольщики наконец закончили свое дело. В сумеречном свете можно было различить проемы окон и даже очертания штабелей. Прасолов прислушался. По-прежнему заплетающимся говором выл усилившийся ветер да заливались лаем сторожевые собаки.

— Чуют чужих, сволочи, — пробормотал сквозь зубы Павел. — Впрочем, это хорошо, что лают. Часовые во все глаза смотрят на заграждения, и им невдомек, что творится тут.

Рабочие поснимали брюки, завязали штанины, набили их патронами и отнесли подальше от склада. Потом вернулись за автоматами.

Павел застал Сердюка расхаживавшим по водосборнику — Андрей Васильевич нетерпеливо ждал конца операции.

— А гранат не нашли? — спросил он, выслушав короткий доклад Павла.

— Нет.

— Плохо искали. Не может быть, чтобы гранат не было.

Прасолов виновато потупился.

— Повторим операцию завтра, может быть, найдем, — сказал он.

— Ни в коем случае. Два раза судьбу не испытывают. Молодцы, что не засыпались!

Подземцы встретили оружие торжественным молчанием. Николай тут же раздал автоматы рабочим.

— Разве это оружие? — пробурчал Опанасенко, в руках которого автомат казался игрушкой. — Вот винтовка — это дело. Кончились патроны — прикладом угостить можно, а этот… Отстрелялся — и тикай.

— Эх, темнота! — не преминул подкусить его Бескаравайный. — Ты, я бачу, в мынулому столитти живешь. Тоби ще сокиру та лук з стриламы.

Люди стирали масло с оружия, прицеливались, опробовали затворы — работа кипела вовсю. Николай с удовлетворением огляделся вокруг — на его глазах общежитие стало воинской казармой, а сталевары, слесари, каменщики, сцепщики, машинисты превратились в бойцов.

Было 28 августа 1943 года. Услышав, что кто-то опрометью бежит по тоннелю, Сердюк, как всегда в таких случаях, потушил фонарь, но, увидев лучик света, прыгавший по стенам, догадался, что это Саша со своим фонариком.

— Андрей Васильевич! — крикнул Сашка, пулей влетая в водосборник. — В город заградительный отряд прибыл, боеприпасы на заводских путях грузят на эшелон, по заводу кресты ставят — надо думать, намечают, где что рвать будут.

— Эшелон кто грузит?

— Солдаты и рабочие. Со всего завода согнали. Человек пятьсот. Второй порожняк стоит на очереди.

— Где кресты ставят?

— Там, где вы и говорили, — у домен, на трубах и колоннах.

— Канонаду хорошо слышно?

— Гремит здорово и без перерыву. Прямо музыка. Гитлеры кислые ходят, будто дерьмом накормили.

— Из завода выйти можешь?

Сашка замялся.

— Сегодня очень трудно. Завод под усиленной охраной, на проходных вместе с полицаями человек двадцать автоматчиков. И мне кажется…

— Что кажется?

— Что рабочих сегодня с работы не выпустят. И для чего станут их выпускать? Готовые полтыщи человек для отправки. Говорят, на станции стоят два порожних эшелона для людей.

Сашка всегда поражал Сердюка своей осведомленностью. От его внимания ничто не ускользало, он умел заметить то, чему другой не придал бы никакого значения, и сделать безошибочные выводы. Сердюк не сомневался, что Сашка и на этот раз не ошибается.