Аркадий Гайдар: Том 3. Ранние и неоконченные произведения

Постоял, потом не торопясь пошел обратно. Обо что-то споткнулся, чуть-чуть не упал и вдруг остановился и замер, прильнувши к стенкам одной из двуколок. — К маленькой железной калитке в углу каменной стены направлялись две тени. Подошли и остановились. Кто-то чиркнул спичкой, и при свете ее Сергей ясно увидел лицо невысокого черного человека с небольшими усиками.

— Осторожней! — послышался негромкий голос другого, стоящего в тени.

И удивленный Сергей услышал, как щелкнул замок и слегка скрипнула дверь отворяющейся калитки.

— Стой! — бросился он вперед, щелкнувши затвором. — Стой! Кто ходит?

— Тише! Свои, — уже повелительно произнес тот же голос.

Лунный луч, прорвавши облако, упал на землю, и Сергей внезапно увидал перед собой начальника курсов.

Сергей стоял в недоумении.

— Чудак! — усмехнулся начальник. — Ведь это же — дежурный по гарнизону.

Сергей посмеялся над своей поспешностью.

Сменившись утром, он рассказал товарищам о своем ночном приключении, и они тоже вдоволь над ним подтрунили.

— Своя своих не познаша.

Стояла теплая ясная погода; было не больше десяти часов.

— Ну, ребята. Я вас поведу на прогулку, — сказал Николай.

— Рано-то так?

— Ничего не рано. Сейчас в роще самая прелесть, — не жарко.

— Ну пойдем, — согласился Сергей, — хотя я, собственно, ночью почти и не спал.

— Э! Спать в такое время, — возразил Николай. — Ты посмотри, что на дворе делается.

Пришлось согласиться.

Они отправились знакомой Николаю дорогой, и через 20 минут были около белого домика.

— Ну вы посидите на той лавочке, а мы сейчас выйдем, — сказал он товарищам.

— Ты недолго! — напутствовали они его.

— Нет, я сию минуту.

«Сия минута» протянулась по крайней мере с полчаса.

Наконец калитка отворилась, и из нее вышла сначала Эмма, потом Николай с каким-то человеком, который попрощался с ним за руку и пошел в другую сторону.

Сергей внимательно глядел вслед незнакомцу.

— Знакомьтесь, — говорил Николай подходя, — Сергей… Сережа!.. — одернул он его.

Сергей машинально подал руку, почти не оборачиваясь.

— Да что ты там интересного нашел? — смеясь спрашивал Владимир.

— Кто это пошел? Вон там.

— Это брат отчима Эммы — Юрий Борисович Агорский. А что? Разве ты с ним знаком или он похож на кого-нибудь? — ответил Николай.

— Да… похож, — пробормотал Сергей.

Во всю прогулку он был задумчив и не особенно внимателен. Николай почти обиделся.

Эмма тоже была немного не в себе, и Николаю показалось даже, что ее глаза чуть-чуть заплаканы.

— Что с тобою? — спросил он, когда они остались немного позади.

— Ничего, — ответила она.

— Нет, «чего». Я ведь вижу.

— Мама нашла у меня твою книгу. Мы с ней и повздорили немного. Из-за тебя…

— И все?

— И все…

Николай весело посмотрел на нее.

На обратном пути Николай стал горячо упрекать Сергея за его непонятную рассеянность, которая портила всю прогулку.

Сергей посмотрел на своих друзей, подумал немного и вдруг не мало удивил их своим ответом.

— А знаете что? — сказал он, — я готов прозакладывать голову против медного пятака за то, что при обходе ночью я видел не дежурного по гарнизону, а этого человека, с которым Николай там у калитки прощался за руку.

— Не может быть!

— Может, если я говорю.

— Но что же это значит? Ведь ты же говоришь, что с ним был начальник курсов.

— А то значит, что у начальника есть знакомства, которые он предпочитает почему-то скрывать.

Разговаривая оживленно и делая всевозможные предположения, они шли рощею, находившейся около курсов, как вдруг Владимир остановился и прислушался.

— Тс… Слушайте! Что это такое?

Та-тара-та-тата-та, — протяжно и едва слышно доносил ветерок со стороны курсов далекий сигнал.

— Уж не тревога ли?

— Нет, — отвечал прислушиваясь Сергей, — тревога подается не так. Это — сбор.

И, прибавивши шагу, торопливо они направились на сигнал.

Еще не доходя, они увидели, как ото всех концов рощи, переполненной гуляющими, торопливо собирались курсанты.

В самом корпусе тоже царило необычайное оживление. Бегали курсанты, суетились каптеры, отворялись цейхгаузы, вещевые, оружейные, продовольственные, а в коридорах спешно строились роты.

Едва только успели наши товарищи встать в строй, как раздалась общая команда: «смирно!», и комиссар объявил, что подчинявшийся до сих пор Советской власти атаман Григорьев выступил внезапно со своими войсками против Украинской Республики. А потому он объявляется предателем и изменником, стоящим вне закона и подлежащим уничтожению. Во исполнение сего, согласно приказу наркомвоена Украины, курсы через четыре часа грузятся в эшелоны и уезжают на новый фронт.