Константин Лапин - Сердце сержанта

В заключение стоит еще раз ненадолго вернуться к письму из Краснодара. Читая письма инвалидов, видишь, что нередко их жалобы справедливы и обоснованны. Может быть, и краснодарец стал Фомой неверующим после того, как его незаслуженно обидели, не помогли ему. Как же приятно и удивительно было получить новое его письмо. Инвалид из Краснодара благодарил за то, что его фамилия не была оглашена в печати. Ведь первое свое письмо он написал «под влиянием минуты», в «обличительском порыве, когда все кажется черным и мрачным». За то небольшое время, которое прошло с момента отправки письма, он получил от горсовета новую квартиру, дошла его очередь и на мотоколяску. Замечу, что это произошло до публикации статьи о Плужникове, где упоминался краснодарец.

У Ивана Семеновича и Антонины Николаевны Плужниковых сейчас много друзей, они не забывают поздравить супругов с праздником, забегают к ним на квартиру в свободный час. Но разве не точно такие же Плужниковы живут рядом с тобой, дорогой читатель, на твоей улице, в твоем доме? Инвалид войны и труда — твой товарищ, попавший в трудное положение. Не обижай его подачкой. Лучше поддержи добрым словом, помоги ему добрым делом. Это твой и мой святой долг!

Несколько лет назад мне пришлось знакомиться с работой литературного объединения при редакции евпаторийской газеты «Советская здравница». После рабочего дня в кабинете ответственного секретаря собрались местные поэты, очеркисты, прозаики — все больше молодые люди. Они читали свои произведения и тут же яростно терзали друг друга или так же неумеренно превозносили один другого.

Человек, читавший отрывки из своих фронтовых воспоминаний, резко отличался от большинства присутствующих. Было ему уже за сорок, энергичное худощавое лицо перерезал старый шрам, немножко тянувший вверх и в сторону верхнюю губу; так тянет ткань платья неудачный стежок. По всему было видно, что автор, похожий на мастерового человека в своей синей косоворотке, заправленной в темные брюки, многое в жизни видел и пережил.

А читал он, надо сказать, весьма неумело, словно задался целью испортить впечатление от интересного материала. Может быть, это происходило от естественного для начинающего смущения.

Большинство литкружковцев не были на фронте. Некоторые из них родились уже после войны. Воздушные баталии мало волновали их, фамилия дважды Героя Советского Союза Сафонова, чаще других упоминавшаяся во время чтения, ничего им не говорила.

А мне в этой редакционной комнате вспомнилось, что в первый год войны я слышал или читал, как Сафонова, знаменитого на Севере летчика, подбил немецкий ас, «король неба». Гитлеровец летал на машине совершенной конструкции, подаренной ему лично Герингом. Он, как правило, не вступал в бой, суливший неприятности, а предпочитал наносить последний смертельный удар если не из-за угла, то из-за облака. Не потому ли на его счету было около ста сбитых самолетов.

Вспомнив все это, я наклонился к ответственному секретарю редакции и спросил фамилию выступающего. «Это Герой Советского Союза Захар Артемович Сорокин!» — сказал он.

Выйдя на улицу вместе с Сорокиным, я поинтересовался: не помнит ли он, кто из советских летчиков сбил фашистского аса?

— Вы имеете в виду Мюллера? — оживился Сорокин. — С тех пор как погиб Борис Феоктистович Сафонов, мы, летчики-полярники, за этим Мюллером особенно охотились. Здорово летал, подлец, но от моей пятерки не ушел. — Он усмехнулся, отчего шрам пополз вверх. — Ух, и расстроился, гадюка, когда ему меня показали. Я тогда еще только заново ходить учился...

Я невольно перевел глаза на ноги своего спутника. По походке нельзя было предположить, что у него протезы. Пожалуй только спускаясь по лестнице, он ставил ногу особенно бережно, словно боялся поскользнуться.

В этот теплый вечер, сидя на лавочке в приморском сквере, я услышал историю Сорокина.

Детство героя и первые годы его сознательной жизни типичны для нашего современника — ровесника революции. Захар Сорокин родился в семье крестьянина-печника в селе Глубоком под Новосибирском. Первый самолет, довольно примитивный по нынешним понятиям моноплан, поразил воображение крестьянского паренька. И вот уже сделана модель планера в школьном авиакружке.