Святослав Сахарнов - Остров водолазов

Высота дома в 5 метров (с крышей, по коньку) характерна для рубленых домов европейского типа.

Всякие сомнения в том, что поселок принадлежал русским, отпадают».

— Вот оно, последнее свидетельство, — сказал Аркадий. — Дата основания. Значит, поселок на Юконе был не один. Этот тоже построен людьми с пропавшего коча. А потом на Аляску еще пришли беженцы из Новгородчины… Кстати, чем закончилось дело о столкновении «Занаи» и «Тисса»?

Белов пожевал губами.

— Капитана «Занаи» оправдали, — неторопливо сказал он. — Мне удалось восстановить прокладку. «Тисс» действительно шел в стороне. Если бы он не произвел поворот, суда бы спокойно разошлись.

— Как вам это удалось доказать? — спросил я.

— Вы сами предложили способ. В районе столкновения действительно было еще несколько судов. Я собрал их журналы.

— Аркадий, посмотри на этого человека! Сколько времени вы работали?

— Три месяца.

— И могли ничего не найти. Вы сумасшедший!

— Это моя работа, — сухо сказал Белов, — я нашел все, что искал.

— А что же аккуратный журнал «Тисса»?

— Он был заполнен после аварии. Капитан признал это на суде…

Мы помолчали.

— Кстати, кто такой Рогач? — неожиданно спросил Белов.

— Рогач, или Рагулин, — журналист, который недавно написал статью о «Минине».

Белов поднял бесцветные брови.

— Я думал — это историк, с которым вы теперь работаете. Он собирается писать книгу. Что-то о русских поселениях на Аляске. В плане дальневосточного издательства есть его фамилия и название книги.

Я вскочил.

— Аркадий! — сказал я. — Что же ты молчишь? Ведь это твоя книга. Я помню, как ты писал. У тебя блестящий стиль. Ты не должен это так оставить. Бери еще один отпуск, поезжай на Кунашир. Садись и пиши. Это ты нашел тетрадь, ты раскопал всю историю с «Мининым». Это твоя находка, Аркадий!

— Если этот Рогач приедет на Кунашир, музей не сможет отказать ему в материалах, — сказал Белов. — Действительно, вам надо ехать.

— Я вас не понимаю, — сказал Аркадий. — Почему вы оба так шумите? Разве я говорил, что собираюсь писать книгу?

— Говорил. Здесь, в Ленинграде.

Аркадий усмехнулся..

— Вы опоздали, — мягко сказал он. — Пусть этим занимаются историки. А я буду искать корову Стеллера. Так решило совещание. Разве найти ее — не стоит нескольких лет жизни? Документы собрал, прочел и объяснил Соболевский. Мы вернули ему доброе имя. А слава? Он не искал ее… Я принял решение, не уговаривайте.

— Ненормальный, преступный по отношению к самому себе человек! — сказал я. — Ну как объяснить тебе это? Может, ты передумаешь завтра?

— Завтра у меня на семинаре, — сказал Белов, — маневр последнего момента. К нему прибегают, когда все меры предосторожности для предотвращения аварии приняты.

— Душно! — сказал я. Мне некогда было разгадывать его дурацкие шутки. — Я не могу больше. Идемте, проводите меня.

Мы вышли из дома. Не разговаривая друг с другом, достигли бульвара, что напротив Адмиралтейства. Желтые стены здания, подсвеченные фонарями, пылали. Тусклое небо светило вниз облаками. Облака плыли, качаясь. Они кренились с борта на борт, как дежневские кочи.

По пустынной улице ветер гнал ржавые листья. Листья мчались по асфальту, гремя и подпрыгивая.

Мы миновали начало Невского и вышли на Дворцовую площадь. Коричневая колонна парила в воздухе. Мы подошли к ней.

— Так что же будем делать, друзья? — спросил я.

Аркадий и Белов не ответили.

И в этот момент я помял: книгу должен написать я сам.

Чемоданы стихов были преддверием. Заонежье разбередило старую память, остров в океане сделал невозможным прежнюю жизнь.

— Прости меня, Аркадий, — сказал я. — Ты прав, прости. Ты, конечно, должен искать это вымершее животное. Ведь это прекрасно: найти существо, память о котором уже начала стираться. И вы, Белов, простите за упорство, с которым я сегодня допрашивал вас.

Белов пожал плечами.

В этот осенний ленинградский вечер, полный решительного ветра, я стал летописцем Аркадия и его удивительного друга, маленького инспектора, расследующего морские аварии.

Ленинград — остров Кунашир.

1968–1972 гг.

Белов предпринял попытку перевезти во Владивосток из Тюбкендерли, что на восточном берегу Каспия, родителей своей жены.

Не зная, как распорядиться отпуском, и привлеченный возможностью рыбалки, я, оставив на месяц контору и газовые свои плиты, сопровождал его.