Юрий Пшонкин - Пленник волчьей стаи

Неподалеку от того места, где он родился, начинался склон. Передвигаясь на коленях, олененок оказался возле края склона. Он снова хотел встать на ноги и... покатил­ся вниз. Мать-важенка подошла к откосу и тревожно захоркала.

Тайнав, наблюдавший за теленком, бросился к нему, но тот, увидев приближение какого-то неизвестного су­щества, испуганно мекнул и... бросился бежать вверх, к матери. Тайнав заулыбался.

— Испугался? Хорошо, что напугался. Сразу научил­ся ходить, — крикнул он.

В тот день родились еще два каюю.

Отел — время беспокойное, самое трудное в оленном деле. Волки и росомахи всегда где-нибудь кружат рядом. Каюю — легкая добыча, и потому хвостатые особенно настырны и коварны. И другая забота у пастухов — как бы мать-важенка не бросила своего теленка. Тогда пло­хо — помрет маленький.

На другой день это случилось. У одной важенки ро­дился теленочек в рубашке из белой прозрачной кожицы. Когда он появился на свет, важенка вела себя смирно. Только все смотрела и смотрела на своего странного ре­бенка. Потом подул ветер, рубашка на каюю надулась пузырем. Важенка испуганно хоркнула и бросилась бежать от теленка-пузыря. А тот, ничего не понимая, смирно лежал под кустом тальника, там, где он и родил­ся. Подошел Вувун, разрезал пузырь.

Далеко убежала важенка. Тайнав, который все видел, пошел искать ее. Долго искал. Только к вечеру пригнал. Олененок, который уже научился ходить, жалобно сто­нал, есть хотел. Тайнав подтолкнул важенку к олененку, но та выставила рога навстречу, не подпускала.

— Ты совсем плохая мать. Разве ты не чуешь запах своего ребенка? — сказал Тайнав и снова подтолкнул каюю. Важенка опять выставила рога.

— Давай вязать эту дурную! — крикнул Тайнав Атувье, который как раз подходил.— Помрет теленок.

Атувье привязал важенку за куст, а Тайнав ногой тихонечко подтолкнул каюю к матери. Трогать теленка руками нельзя — важенка может тогда совсем его не допустить.

Едва каюю подошел к матери, как она ударила его копытом. Малыш снова потянулся к родительнице, но та отбросила его рогами.

— Эй ты, бешеная! Зачем бьешь своего ребенка? Смотри, отдам тебя хвостатым,— пригрозил Тайнав и опять подогнал олененка к матери.— Совсем дурная. Пу­зыря испугалась? Нет его, нет. Смотри.

— Давай свяжем ей ноги. Она так не допустит его до вымени,—посоветовал Атувье.

Они связали ей ноги попарно, потом сделали среднюю связку, а к поперечному ремню привязали длинный. Те­перь оленуха не могла ударить олененка копытами, но могла ходить мелкими шажками.

— Пошли. Весь день провозился с этой дурной.

К ним подошел Вувун.

— Я не хотел утром говорить, но сейчас скажу: к стаду подошли волки. Я видел двух на вершине той сопки.— Вувун указал на крутобокую сопку.

— Я тоже видел трех хвостатых на гребне, когда дого­нял эту глупую важенку,— ответил Тайнав. — Смотреть надо. Ночью спать не будем.

Но первый урон стаду нанесли не волки, а крупная, серая, с белым задом, оленуха — она обглодала копытца у двух только что родившихся оленят. У нее самой уже родился олененок, но она его не тронула. Он ходил с ней. Белозадая хотела поживиться копытцами третьего олененка. Пакостница ходила вокруг молодой важенки, которая должна была вот-вот разродиться. Белозадая пы­талась зайти ей сзади. Молодая вяло сопротивлялась, выставляя рога. Наступило время родов. Оленуха легла на снег, по телу ее пробежала судорога.

Телят с обглоданными ножками первым увидел Ату­вье. Каюю пытались подняться, но тут же заваливались, оставляя на снегу алые следочки.

— Эй, сюда! — крикнул Атувье, подзывая Тайнава и Вувуна.— Беда, беда в стаде!

Первым словно на крыльях примчался Тайнав. Вувун подбежал намного позже. Пастухи смотрели на изуродо­ванного олененка. Невдалеке кувыркался в снегу еще один маленький.

Тайнав огляделся. Он-то и увидел, кто охотится за ножками новорожденных.

— Эй ты, белозадая! — крикнул Тайнав и поспешил на помощь молодой оленухе. Завидев подбегающего пас­туха, серая отпрянула, но недалеко. Тайнав метнул чаут, но важенка отскочила дальше.

За матерью, жалобно мекая, побежал олененок.

Молодая оленуха разродилась. Она нежно вылизывала черный комочек. Вернулся Тайнав.

— Если я один буду ловить ее, распугаю стадо. По­шли вместе ловить. Надо ее хитростью поймать.

Но отделить белозадую разбойницу оказалось не так- то легко. Едва завидев приближающегося к ней человека, она спешила в самое ядро пасущихся важенок и телят. Оленухи и оленята начинали нервничать. А кто не знает, что для отельного стада нужен покой. Испугаешь важе­нок — погубишь приплод. Испуганная важенка может сбросить плод или бросить своего теленка. Так и не уда­лось им поймать белозадую.