Владимир Мирнев - Нежный человек

– Опять новый! Каждый третий день – новый субъект! Скажи, что мне делать? Дочь меня совсем не слушается, вышла из повиновения еще в шестом классе. Каюсь, говорит, а остановиться ни на ком не могу. Милочка, что же будет дальше? Наш замечательный мир, когда я начинаю думать, рушится, уходит из-под моих ног. Как же так? Один – хам, другой – грубиян, третий – циник просто, а все вместе, которые ходят к ней, – страшные люди, которым нужна квартира, и не больше. Она говорит – это последний; он – кандидат наук. Да он просто кандидат дурацких наук!

В дверях появилась Ирина и, когда мать стала изливать ей свои воззрения на нового кандидата, сказала:

– Перестань впадать в истерику, поставь лучше чай, завари покрепче цейлонский.

– Матери нельзя слова сказать, – обиделась Лариса Аполлоновна.

– Не ворчи… хуже будет! Маша, пойдем, я тебя с ним познакомлю, презанятный типчик. Кандидат наук, вообще погляди на него со стороны. Очень ласковый, милый. Очень добрый, Маша. Редкость.

Парень курил сигарету, откинувшись в кресле, а Ирина засмеялась, глядя на его серьезное лицо.

– Познакомься с моей сестрой, Олег.

Он повернул лицо к вошедшим и, оглядев скользящим, но бесцеремонным взглядом Марию, сказал:

– Очень приятно. Весьма. Оболоков.

– Мария.

– Она моя сестричка, двоюродная лисичка, – проговорила Ирина. – Так что мы – сиротиночки с ней, отцы наши умерли. Ушли навсегда.

– Всем нам уготовлено место в том мире покоя, и они не исключение. Но безусловно то, что за место на том свете идет борьба в реальном мире. А вы, Мария, неверующая?

– Да.

– Дело в том, что в период освоения наукой жизненного пространства, по причине, внешне необъяснимой, многие ищут бога, а найти пока что не могут. Так сказать.

– Ладно, будешь чай или кофе? – прервала его Ирина. – А ты, Машок, садись, он не кусается. Вообще у него десять «не», которые обеспечивают ему сносное прозябание.

– Среди человечества, – продолжил ее мысль Оболоков с самым серьезным видом.

Лариса Аполлоновна, войдя, поставила чайник на журнальный столик, расстелив предварительно четыре салфетки, и присела с видом обреченной, точно для нее вся дальнейшая жизнь потеряла какой бы то ни было смысл.

– Вот ты высказала мысль непризнания, – обратился к Ирине Оболоков, принимаясь за чай. – Сосредоточенность на самом себе – характернейшая черта Оболокова, а все происходящее вне его – суть внешние раздражители, которые он должен заглушить в себе. – Кстати, в одной старинной книге написано: «Он сказал: «Нет пророка, принятом в своем селении. Не лечит врач тех, которые знают его». Вот и говори о непризнании. Эти слова повторяли потом все писатели, поэты, мыслители.

– Но ты же неверующий? – спросила с вызовом Ирина. – Человек знающий – всегда неверующий.

– Я неверующий, потому что я знающий. Хотя! Эйнштейн и Володарский, познав и ощутив дыхание безграничной Вселенной, в конце жизни стали находить в грубом порядке мира – Космоса и его явлений – организующее начало.

Все засмеялись, сосредоточившись на чае, и только Мики ворчала в углу.

Мария проснулась. Стараясь не шуметь, умылась, оделась и направилась на работу. В прорабской ей дали расписаться и без лишних трудов отправили с двумя другими девушками на объект. Там их ожидал мастер с ласковой фамилией Коровкин, парень лет тридцати, тихий, занятый своими мыслями. Алеша Коровкин был какой-то незаметный, вот только стоял рядом, но его в то же самое время словно никто не видел. Оглянется человек – нет его, будто никогда не было. И забывали о нем тут же. Он обладал удивительным свойством незаметного человека, которого никогда никто не мог найти, заметить или просто обратить на него внимания. Если мастера не было, его искали, а вот если он стоял рядом, то никому он не был нужен.

Мастер Коровкин выдал всем новенькие валики, щетки, ведра, краску в больших банках. Делал он все с такой мольбой в глазах, точно ему сегодня выпало другое – возвышенное предназначение, а он должен был заниматься унижающими его человеческое достоинство пустяками. Пока мастер ходил за спецовками, девушки познакомились, посидели, помолчали на солнышке. Все оказались из областей: Галя Шурина – из Сумской области, а Вера Конова – из Рязани. Когда появился Алеша Коровкин, неся спецовки в охапке, Вера Конова предложила:

– Давайте посмеемся?

Все трое, развеселившись от предложения, дружно расхохотались. Мастер растерялся.