Array Array: Дороги и тропы

В наших лесах живет примерно семьсот тысяч диких лосей. Печорская ферма существует поныне, давая богатые наблюдения для ученых, охотоведов и для тех, кто пытается найти место для лося в хозяйстве. Лось — выносливый зверь, он легко переносит большие морозы, глубокий снег, дожди. Лосю не нужны дорогие корма, он поедает ветки деревьев, и пасти его можно даже зимой. Лосихи телятся каждый год, очень часто приносят двойню. И всякий животновод сразу это оценит. Отличное мясо, целебное молоко, соблазн использовать зверя на разного рода тяжелых работах... Ожидалось, что для лесной зоны лося можно сделать «специальным животным» и он будет служить человеку, подобно тому как яки служат ему в высоких горах, верблюды — в пустыне и олени — в холодной тундре. Но тщательные исследования показали: лесной великан «не по всем параметрам» годится в домашние животные-Вертолеты, автомобили и вездеходы в последние годы сняли проблему таежного транспорта. На тяжелых работах лось оказался не так вынослив, как ожидалось. Не все просто оказалось и с кормами. Пастбища лоси истощают довольно быстро, а двигаться по лесам со стадом — дело не очень удобное. Немалую роль сыграло, наверно, и опасение лишних хлопот. («Я со свиньями не знаю, что делать, а вы мне — зверя»,— сказал один председатель колхоза в разговоре о лосях.) Словом, интерес к лосю и недавний горячий энтузиазм ученых заметно остыли. И все-таки соблазн иметь лося не только объектом охоты и украшением наших лесов совсем не исчез. Энтузиасты продолжают верить, что лось будет выгоден и в хозяйстве около дома.

На лосиной ферме под Костромой я сделал снимки. Удивительное зрелище — цепочкой лоси тянутся с зимней пастьбы. Тихо, в такт лосиным шагам, звенят колокольцы. Идут Рыжик, Зорька, Веста, Находка, Мальчик, Шуруп... Остановятся пастухи — встанут и лоси. В загоне вчерашним диким зверям дадут подсоленной подкормки, напоят, А завтра утром — опять пастьба.

Ни один из двадцати двух лосей не пытается убежать, хотя лесные просторы открыты в любую сторону — пасутся лоси так же, как пасутся летом в лесу коровы.

Ферма Костромской опытной сельскохозяйственной станции не выясняет: можно ли лосей приручить? Этот вопрос решен. Ферма изучает технологию содержания животных, экономику дела. О решающих выводах судить пока рано. Но заведующий фермой зоотехник Анатолий Михайлов и трое его помощников убеждены, что работа не будет напрасной.

Первый раз я увидел их года четыре назад. В осеннем лесу вечером пугающе громко листья шуршат даже под лапками мыши. На меня же из темноты сквозь белесые стебли сухой крапивы явно неслись кабаны. И только в последний момент я понял, что это собаки. И испугался. Откуда собаки на ночь глядя в лесу?

. Собаки, как видно, тоже не ждали встречи, гавкая они смещались и кинулись врассыпную. Но через долю минуты я их увидел бегущими строгой цепочкой. Поляна между дубами, и по ней друг за дружкой — быстрые тени. Я насчитал их более десяти.

Через неделю в деревне Зименки я заглянул к пастуху Василию Ивановичу Боровикову, полагая, что озадачу его рассказом, Но он не раз уже видел эту компанию.

— Дикие. Они тут хуже волков. Будешь идти опушкой — возле ручья увидишь мертвого кабана. Считаю, они загнали...

Так состоялось знакомство со стаей. С тех пор следы ее жизни я наблюдаю почти всякий раз, когда приезжаю в знакомый мне до последней тропинки лес к востоку от Внукова. Зимой в стогу обнаружилось логово, где собаки спасались от холодов. В другой раз по следам удалось обнаружить, как собаки гнались за лосем. Одолеть огромного зверя они не сумели, и, возможно, охота была лишь спортивным азартом. Но кровь на снегу говорила, что дело дошло до зубов, и лосю пришлось защищаться. Нетрудно было представить при встрече с собаками участь лосенка, зайца, лисы и всех, кто не в силах был постоять за себя. Зубастый гребешок своры буквально прочесывал лес. Повсюду, где раньше встречались узоры разных следов, теперь встречались только следы собачьи.

Однако дичь сравнительно небольшой территории не могла прокормить ораву прожорливых хищников, и я не удивился, когда застал однажды собак на примыкающей к лесу пашне — артель охотилась за мышами.

В бинокль я в отдельности разглядел каждого землекопа. Их было двенадцать. Лапы и морды у всех перепачканы черноземом. И только эта деталь окраски как-то объединяла разношерстную, разнокалиберную компанию. Рядом с маленькой белой собачкой добычу искал огромный рыжий лохматый пес. Столбиком сидел явно заметивший меня у опушки еще один беспородный лохмач черного цвета. Большая, похожая на овчарку особа, не принимая участия в ловле мышей, лениво лежала возле кучи старой соломы. Верховодил в этой артели кофейного цвета ловкий поджарый кобель. Я видел, как походя он куснул черного, и тот отскочил в сторону, даже не гавкнув.