Борис Смирнов - Неспетая песня

- Здесь, именно в этой комнатушке, Вы можете находиться столько, сколько пожелаете. – Объяснял гид. – Я вижу на Вашем лице вопрос. Тогда прошу пройти со мной далее по маршруту. – Ксения Павловна взяла под руку Якова и повела через значительную оставшуюся часть этой большой комнаты, которая теперь служила салоном, и слева, у самого окна, открыла дверь. За этой дверью оказалась небольшая, но очень уютная, спаленка. – После того, как Вы познакомились с условиями проживания в этой квартире, я хочу сделать официальное заявление.

Я квартиру никогда не сдавала, не сдаю, и сдавать не собираюсь. Если Вы хотите у меня снять эту комнату за деньги, я вам отказываю. Но если Вы хотите в ней жить, то Вам на это, как другу моей любимой племянницы, я даю полное своё согласие.

Получив связку из двух ключей, Яша, с разрешения хозяйки отправился осматривать город. Повернув на Невском направо, он вновь двигался медленно, рассматривая здания и витрины магазинов.

У Клодтовских коней Яков остановился. – Вот оно великое искусство. Вот чему посвящали себя гениальные мастера, отрекаясь от всего земного, забывая о себе и своих мелких страстях. – Думал он. - Если я хочу достичь чего-то в искусстве, мне нельзя размениваться на мелочи. Я должен забыть Лену, как тяжкий сон. Учёба и работа, работа и учёба. А женщины, это вторично, это короткий досуг, это легкий десерт. Всех, кто попадется из них на моём пути, я выстрою в одну шеренгу и буду сравнивать, и выберу одну, как дядя Паша Люду. Но это будет потом, когда я постарею, когда мне пойдет уже четвёртый десяток.

Так рассуждая, он незаметно добрёл до Эрмитажа. Рассмотрев Петра Великого на коне, он решил вернуться: достаточно на первый раз и такой прогулки. Выйдя вновь на Невский проспект, он удивился тому, что все магазины почему-то закрыты. Увидев огромные рекламные щиты кинотеатра, решился посмотреть фильм. Уже в кинозале он почувствовал голод, и как только закончился сеанс, тут же пошел искать какое-нибудь кафе, чтобы перекусить. Но везде всё было закрыто. – Непонятно, - подумал он, взглянув на часы. – Сейчас всего половина двенадцатого. – Как? – не поверил он своим глазам. – Я же приехал в час дня. Так это уже около полуночи? Ну, и глупец же я. Ведь меня предупреждали о белых ночах. – Он увеличил шаг и вскоре уже открывал замок входной двери гостеприимного дома. Очень тихо он вошел в квартиру и сразу же свернул направо в маленькую комнатушку. На тахте лежала чистая постель, а на столе в блюдечке, накрытый салфеткой, лежал бутерброд. Рядом стоял стакан остывшего чая.

Утром Яков извинился за позднее возвращение, обвинив во всём белую ночь.

– Ничего страшного, - успокоила его Ксения Павловна, - это всё совершенно естественно. Давай лучше подумаем о сегодняшнем вечере. Я пригласила к шести часам пару своих друзей, это ведущие преподаватели вокала в консерватории. Мне думается, что такое предварительное прослушивание тебе не помешает перед поступлением. Я готова быть твоим аккомпаниатором. А по сему, давай прорепетируем, чтобы вечером не облажаться.* Что ты предпочитаешь: классику или современные песни?

– Я могу и то, и другое. – Сказал Яков. - Тогда начнем с Онегина, - сказала Ксения Павловна.- Она достала ноты и села к небольшому кабинетному роялю. Просмотрев несколько оперных партий, перешли к песням. – Тебе волноваться не о чем. – Сказала, собирая ноты, пианистка. – У тебя уникальный голос, и поёшь ты очень выразительно.

Вечером Яков был представлен гостям и тут же, так сказать первым номером, прошло прослушивание.

Длительную паузу после его окончания никто не смел нарушить. Только, когда Ксения Павловна сложила ноты и все сели к столу, слово взял один из гостей. Всем своим видом он утверждал, что к нему можно обращаться только, начиная со слов: уважаемый маэстро. Высокий лоб, пышная шевелюра совершенно седых волос, очки в тонкой золотой оправе, серый костюм-тройка и, ко всему, тонкий хрящеватый нос над выдающимся вперед узким подбородком.

- Я, пожалуй, Вас возьму к себе. Вы правильно сделали, приехав

В Ленинград. – Чуть картавя, а точнее грассируя, произнес маэстро.

– Я тоже думаю, что молодому человеку лучше всего заниматься у Виталия Эдуардовича. – Высказала своё мнение маленькая сухая старушка.

Больше на эту тему разговоров не было. Только однажды к Якову обратилась дама с вопросом о том, как ему понравился город.

Город Якова просто очаровал. Все лето до начала занятий он провел в Ленинграде. Бессоновы, которым он сообщил, что уже зачислен в консерваторию, просили его остаток лета провести у них. Но Яков с помощью ещё каких-то друзей Ксении Павловны уже устроился на работу в ресторанном оркестре и считал, что в самом начале нельзя брать никакого отпуска.