Виктор Конецкий - Виктор Конецкий - Ненаписанная автобиография

Рассказ В. Конецкого «Невезучий Альфонс», напечатанный в «Литературной газете» (1965. 1 янв.), вызвал критику «читателей в погонах» и разгромную статью «Странные ассоциации Виктора Конецкого» (Коммунист Вооруженных сил. 1965. № 21).

Главы из книги «Соленый лед» были опубликованы в «Литературной России» 15 декабря 1967.

Нож был послан Г. Данелии в подарок к Новому году.

Очередные главы из книги «Соленый лед» в «Литературной газете» опубликованы не были.

Речь об эпиграфах: «Кто над морем не философствовал?» (В. Маяковский); «Мы ослеплены заманчивым зрелищем подводных сокровищ, но главное богатство океана — не материальные ресурсы, а вдохновение и радость, которые можно черпать из него бесконечно». (Капитан Кусто).

В тексте В. Конецкого (Вопросы литературы. 1968. № 3) было снято цензурой упоминание об А. И. Солженицыне.

Алексеев М. — один из руководителей Союза писателей СССР.

Шпаликов Г. Ф. — поэт, сценарист, покончил жизнь самоубийством в переделкинском Доме творчества в 1974 году, ему было 37 лет.

За непосредственное участие в спасении экипажа со спасательного судна «Аргус» В. Конецкий получил благодарность начальника Главного управления мореплавания.

Беседу вел В. Майский.

Выступление в Музее-квартире А. С. Пушкина на Мойке, 12 (10 февраля 1975 года). Публикуется впервые.

Беседу вел Е. Демушкин.

Интервью вел Н. Мельников.

Беседу вел В. Познин.

Шкловский Виктор Борисович (1893–1984) — писатель, литературовед; автор книг «Воскрешение слова» (1914), «О теории прозы» (1925), «За и против. Заметки о Достоевском» (1957), «Эйзенштейн» (1973), «Энергия заблуждения» (1981) и др.

Письма В. Конецкого публикуются впервые (РГАЛИ, ф. 562, оп. 2, д. 494).

Речь идет о попытке написать рассказ вместе с В. Б. Шкловским. Кое-что В. Конецкий использовал потом в рассказе «Чертовщина» (1974).

Беседу вела Д. Качалова.

Глубокоуважаемый Михаил Сергеевич!

Мне не понять, каким образом возможно совместить Ваше пожертвование на памятник Теркину и присвоение Героя номинальному убийце Твардовского Проскурину. Ведь последняя акция есть четкий указ всем литературным реакционерам: дави «прогрессистов»! И секретариат СП вдохновился, обрушившись на «Огонек». Мне не понять, как можно, с одной стороны, подавать пример безмерного личного, гражданского и государственного мужества, а с другой — оставлять литературу, которая была, есть и будет народной совестью, в руках гонителей Твардовского — Алексеева, Викулова, Иванова и дважды «Кавалера Золотой Звезды» Карпова, воспевшего действующего секретаря ЦК Лигачева. Мне не понять, как военный министр и секретарь СП могут лгать на всю страну по ТВ о райских порядках в нашей армии и что такая смычка военных и литературных лидеров означает. Демонстрацию единства Вооруженных сил и откровенно ретроградных идеологических сил? Если так, то дело табак. В прошлом я кадровый флотский офицер, давно кадровый литератор — знаю оба этих мира достаточно. И не могу скрыть тревоги, и не могу отделаться от мысли, что Вы о событиях последней недели не информированы или не даете себе отчета в степени угрозы, которая нависает над обновлением, переоценивая самостоятельность мышления нашего общества. Ростки этого мышления только-только под землей зашевелились, а по ней уже грохочет бульдозер. Вполне возможно, три этих события соединились случайно и вообще все — буря в стакане, но пуганая ворона куста боится, а таких ворон у нас под триста миллионов. Потому я не выполнил бы партийного долга (стаж с 1953), если бы не решился на это прямое обращение к Вам.

Прошу понять меня и извинить за беспокойство.

Член правления СП СССР, капитан дальнего плавания

Виктор Конецкий. 24.01.1988

P. S. Одновременно посылаю Вашей супруге и Вам книгу. Собираясь в русскую литературу в середине 50-х годов, я знал лично от Зощенко, что дело это для здоровья вредное — опаснее производства свинцовых белил. Тогда решился не обзаводиться семьей и особенно детишками, ибо ничто так не связывает мужчине руки, как наличие этих цветов жизни. Мои дети — книги. Так что посылаю «ЗА ДОБРОЙ НАДЕЖДОЙ» не для чтения, а как знак моего к Вам высокого, даже любовного уважения. Ради Бога, будьте бдительны! У меня все есть: традиционное для маринистов расположение читателей, ордена за литературу, выходит четырехтомник. Дело, как сами вы часто повторяете, быть или не быть идее социализма, России, а значит, и человечеству.