Владимир Успенский - Неизвестные солдаты

— Надеюсь, это последнее кладбище, — сказал Прохор Севастьянович, торопясь увести Ольгу подальше от печального зрелища… Они повернули вправо, в аллеи Тиргартена, изрытого траншеями, зияющего черными язвами взорванных дотов. Деревья в парке были поломаны, покалечены, повсюду торчали расщепленные пни.

На окраине парка разместилась кавалерийская часть, лошади были привязаны к длиной коновязи. Играл баян, толпились бойцы, кто-то дробно отбивал в кругу плясовую. А в глубине парка еще звучали отдельные выстрелы. Время от времени раздавался грохот и гул: это рушились где-то кирпичные стены. На западе клубился черный дым, появлялись над крышами языки пламени, багрово подсвечивая снизу быстро бегущие облака.

Они остановились возле опрокинутой скамейки, на газоне, случайно не задетом войной. Здесь робко высунули острые кончики бледно-зеленые травинки. На кустах набухли и уже начали лопаться почки. После тяжелого смрадного воздуха, дыма, гари и трупного запаха приятно было вдыхать сырую теплую свежесть земли, рождающей новую жизнь.

8 мая 1945 года в освобожденном Берлине представитель германского главного командования фельдмаршал Кейтель подписал акт о безоговорочной капитуляции.

Юридически война закончилась, но на многих участках еще продолжались крупные операции. Вновь и вновь вспыхивали жестокие бои. Особенно напряженным оставалось положение в Чехословакии, куда отступили главные силы группы армий «Центр» и группы армий «Австрия». Генерал-фельдмаршал Шернер объединил там под своим командованием около миллиона солдат и офицеров, 10 тысяч орудий и более 2 тысяч танков. Вся эта масса войск и техники медленно отходила на запад: она имела приказ сопротивляться до последней возможности и сложить оружие только перед американцами.

И вот в те дни, когда часы истории уже начали отсчитывать мирное время, советское командование вынуждено было провести еще одну операцию, огромную по масштабам и стремительную по выполнению. Пока 4-й Украинский фронт упорно теснил противника, отвлекая его внимание, танковые и общевойсковые армии 1-го Украинского фронта совершили бросок от Берлина к Праге. А с юго-востока туда же пробились гвардейские дивизии 2-го Украинского.

Быстро продвигаясь вперед через боевые порядки противника, советский 25-й танковый корпус встретился с союзниками-американцами, вклинился в их расположение, а потом развернулся фронтом на восток, чтобы не допустить перехода фашистских дивизий в американскую зону.

11 мая, поняв, что положение стало безвыходным, немцы начали сдаваться. Но оружие складывали далеко не все. Колонны танков и автомашин, офицеры, подразделения эсэсовцев двигались по проселочным дорогам, по лесным тропам, стремясь ускользнуть на запад.

Батальон гвардии капитана Дьяконского получил приказ переправиться через Влтаву и произвести разведку в направлении населенного пункта Бржезнице. Стрелки, пулеметчики и минометчики заняли места в кузовах автомашин. В голове колонны шла рота танков, а в хвосте Виктор оставил батарею противотанковых пушек и две самоходки, на тот случай, если противник нажмет с тыла.

За последнюю неделю бойцы несколько расслабились. Случались, конечно, кровавые стычки с фашистами, но ведь это было делом обычным. Зато какая весна разливалась вокруг! Теплая, пахучая, с ярким солнцем, с яркими нарядами девушек, с радостными толпами людей, встречавших солдат в каждой деревне, в каждом поселке. Не было, наверно, такого бойца в батальоне, которому не достался бы букет цветов и добрая дюжина поцелуев. Словаки и чехи встречали их, как родных, как долгожданных гостей. Прямо на улицу, под цветущие деревья, выносили столы с вином и пивом, уводили советских бойцов на квартиры помыться и отдохнуть после трудной дороги. А если не останавливаясь, по своим боевым делам пробивалась через людское море воинская часть, то жители пожимали солдатам руки, совали сигареты, зажигалки, самодельные красные флажки. В деревнях выбегали к дороге крестьянки, торопливо шли рядом с колонной, на ходу потчуя бойцов вареными яичками, молоком и сметаной.

Дьяконский нарочно не делал длительных остановок в населенных пунктах, чтобы солдаты на настраивались на мирный домашний лад. Для ночлега выбирал большие постройки, стоящие особняком, на отлете.

За рекой Влтавой начались перелески, потом потянулись большие лесные массивы с прогалинами полей и лугов. И чем дальше продвигался батальон, тем больше встречалось немцев. Фашисты почти не сопротивлялись. Прикрываясь пулеметным и винтовочным огнем, исчезали, будто растворялись в лесах, бросая на дорогах пушки и даже танки, оставшиеся либо без горючего, либо без снарядов. За три часа батальон взял и отправил назад, к Влтаве, почти шестьсот пленных. Трудно было представить, сколько же немцев скрывается в этих лесах!