Виктор Савин - Чарусские лесорубы

Ермаков мял пальцами край скатерти, лежавшей на коленях, молчал.

Наступал рассвет. Розовый свет дрожал на тюлевых занавесках, заливал комнату; усталое лицо директора казалось серым, поблекшим, а щеки Ермакова, сидевшего напротив, пылали, как заря.

— Ну? — спросил директор. — Согласен, что ли?

— Нет! — решительно заявил парень, вскинув искрящиеся глаза на Черемных.

— Почему нет? Какой, оказывается, ты упрямый!

— Привык я к своей пиле. Расставаться боязно.

— Чего бояться?

— А вдруг не пойдет дело с новой пилой? Я в свою моторку налью бензина, заведу и пошел, куда мне надо. Я полный хозяин своего инструмента.

— А разве ты не будешь хозяином электропилы?

— Какой же я хозяин, если буду привязан к электростанции? Куда идти — кабель за собой тащить, он будет цепляться за пеньки. Зауросит электростанция — и ты сиди со своей исправной пилой, прохлаждайся, природой любуйся…

— Но ведь простои могут быть и с твоей бензиновой пилой?

— У меня их не бывает! Если я выхожу в делянку со своей пилой, так уж знаю, что она меня не подведет.

— А скажи-ка, Сергей, сколько времени ты теряешь зимой на разогрев, на запуск мотора? Как чуть покрепче мороз, так твоя пила и закашляет: ты возьмешься за шнурок, дернешь, а она тебе только: кхе, кхе.

— У меня теперь не кашляет.

— Как это не кашляет?

— А так, я приспособился. Моя пила в трескучие морозы зубами под елкой не ляскает. Она у меня спит ночами в шубе, будто в термосе. Утром прихожу — она еще тепленькая, лишь дернешь за поводок, она как закусит удила и возьмет с места, только гул пойдет по лесу. Скорее начинаешь валить деревья, помощников поторапливаешь. Ведь какая красота, когда входишь в лес, начинаешь его крушить! Смотришь, перед тобой стена. Ты идешь на эту стену, ты маленький, а деревья огромные, и они будто от страха перед тобой падают. Идешь вперед, наступаешь на них, они сдаются, с шумом и грохотом откидываются от тебя, валятся, гудят. А ты в азарт входишь, ты сознаешь, что хозяин тут, что ни одно дерево перед тобой не устоит, любое уступает тебе дорогу, ты — победитель. Врежешься в темный лес, оглянешься назад — только пеньки торчат да поверженные тобой великаны… Люблю работать в лесу, страсть люблю!.. Так как же я теперь расстанусь с оружием, которым покоряю лес, становлюсь сильным, могучим, ровно богатырь в сказке. Мое оружие надежное, а другое, кто его знает, какое оно будет?

— А поедем, Сергей, попробуем.

В глазах у директора, бывшего лесоруба, как и у Сергея, загорелись радостные, торжествующие огоньки. Он позвонил по телефону на конный двор и велел тотчас же подать пару верховых лошадей.

— Испробуем, Сережа, испробуем! — в азарте говорил директор. — Это же будет действительно красота, когда на урему в наступление пойдет большая цепь электропильщиков; как зайдут в лес, окружат со всех сторон сразу несколько гектаров и начнут его валить — только гул пойдет по тайге! Это же красота, черт возьми, а!

Он подбежал к Ермакову и потряс его за плечи.

— Едем, Сереженька, едем!

Вскоре подали двух оседланных лошадей, и Черемных с Ермаковым галопом помчались к Новинке.

В Сотый квартал Сергей вернулся после полудня, зашел на конюшню, запряг лошадь в телегу и поехал в свою лесосеку; обратно он возвратился под вечер с бензомоторной пилой, осторожно снял ее с телеги и понес на руках, как ребенка, в избу. Мать выдвинула стол из угла на середину комнаты, сняла скатерть, а сын положил на него свою машину; отдаленно она походила на большущий кинжал с толстой ручкой, а лезвие этого кинжала по форме напоминало гусеницы танка или трактора.

— Зачем привез пилу-то? — спросила мать недоумевая.

— Завтра буду сдавать, приедет человек с Мохового, — Сергей принялся тщательно обтирать машину тряпкой.

Мать всплеснула руками.

— Ой, ой! Неужели решил отдавать?

— Решил, мама, распроститься.

— Вон что, вон что. Ой, господи! Силой, что ли, кто заставляет?

— Да нет, мама, сам решил отдать эту пилу… Были мы с директором в новых делянках на склоне Водораздельного хребта, куда завезены электростанции. Ну, попробовали эти самые новые электропилы. Идут вроде хорошо. Посоревновались с Яковом Тимофеевичем. Пустили электростанцию, он одну пилу взял, я — другую. Та пила, мама, гораздо легче этой, и включение самое простое, рычажком. Бензину никакого не требуется, соединишь электрический кабель с пилой муфточкой — и работай… И вот навалились мы с директором на лес, я играючи свалил сто деревьев. Как подведешь пилу к дереву, только нажмешь легонько — вжж — и готово! Лесина вдруг вздрогнет, будто встрепенется, и падает.