Виктор Курочкин - На войне как на войне

– Когда сгорела?! Вон она ездит.

То, что Малешкин увидел наяву, вряд ли могла изобрести даже его фантазия. Самоходка, нахлобучив на себя крышу хаты, ползла по огородам. И Малешкин все понял. Никто их не поджигал. Просто Щербак въехал в дом и протаранил его насквозь. Грохот свалившейся крыши они приняли за разрыв снаряда, а пыль от глиняных стен – за дым.

Его экипаж тоже ошалело смотрел на разгуливающую самоходку с крышей на спине.

– Щербак, почему она движется? – спросил Саня.

– Я поставил ее на ручной газ.

– Теперь мне все понятно, – сказал Малешкин и сурово посмотрел на экипаж. – К машине!

Они поползли обратно. Танки продолжали стрелять. Ударили по самоходке.

Снаряд, как огненый шар, налетел на машину. Во все стороны брызнули искры. Сане показалось, что снаряд разбился о броню вдребезги.

Самоходка прошла еще метров десять, потом завалилась кормой, задрав вверх пушку. Крыша с нее сползла.

– Почему она не горит? – спросил Домешек.

– Подождем малость, и загорится, – уверенно сказал Щербак.

Подождали минуты три, самоходка не загорелась.

– За мной! – приказал Саня, и экипаж послушно пополз за своим командиром.

Стрельба усилилась. Одна хата пылала уже вовсю, другая только что загорелась. В воздухе повис клокочущий залп «катюш», и вслед за ним, казалось, с оглушительным треском лопнуло небо. Взрывная волна оторвала Саню от земли и швырнула головой в снег под гусеницу. От тупой боли в локте рука онемела. Ничего не видя, ослепленный снежной пылью, Малешкин заполз под машину. Там уже сидел его экипаж. Самоходка, заехав в яму, образовала довольно-таки удобное укрытие. Саня протер глаза.

– Все целы? – спросил он.

– Пока все, – ответил Домешек.

– А где Громыхало?

Наводчик высунулся из-под машины:

– Вон лежит. Кажется, убили.

Саня посмотрел и увидел на снегу свернутую в комок шинель.

– Громыхало! – крикнул Домешек.

Комок зашевелился, из снега высунулась шапка.

– Вались сюда, Громыхало.

Громыхало кубарем скатился под машину.

– Ну как? – спросил его Домешек.

Громыхало заулыбался:

– – Ничего. Чай, не попало.

– А где твой автомат?

Солдат испуганно посмотрел на Саню, на свои руки и заметался, выскочил из-под самоходки и побежал искать автомат.

– Надо и нам из машины достать оружие, – сказал Малешкин.

Щербак выругался.

– На хрен нам было забираться сюда? Не фрицы, так свои ухлопают тут.

Бянкин бешено оскалил зубы:

– Заткнись.

Опять заклокотали гвардейские минометы.

Снаряды с надрывным воем пронеслись над самоходкой.

– Это не наши, – облегченно вздохнул Домешек.

Второй залп накрыл впереди бугор с тремя хатами. Бугор вздыбился, две хаты сразу же охватило огнем, а третью разнесло в клочья. Высоко подброшенная доска долго и лениво кружилась в воздухе.

– Следующий залп наверняка будет наш, – сказал Щербак. – Возьмет в вилку и прихлопнет.

Домешек вздохнул:

– На войне как на войне.

Малешкин приказал наводчику достать из машины оружие с гранатами. Домешек через люк механика-водителя проник в самоходку и подал Бянкину три автомата. Щербак посмотрел на свой автомат и свистнул. Патронный диск насквозь пробило осколком.

– Посмотрели бы вы, что в машине творится! По радиостанции словно из дробовика шарнули. Гильзы снарядов порвало осколками, порох из них торчит, как солома. Хорошо, что они еще не сдетонировали, – сообщил Домешек.

– Это еще неизвестно, что хорошо, а что плохо, – философски заметил ефрейтор Бянкин.

– Гришке очень хотелось, чтобы они сдетонировали.

Щербак хмуро посмотрел на командира и буркнул:

– Ничего я не хотел.

Приполз с автоматом Громыхало. На вопрос Сани, где немцы, Громыхало ответил, что он на них не смотрел, так как все время автомат искал.

– Я его там шукал, а он здесь, около машины валялся, – хвастливо заявил Громыхало.

Заняли круговую оборону. С правой стороны гусеницы сел с автоматом Бянкин, с левой – Домешек. Сзади под трансмиссией посадили Щербака с гранатами, впереди лег сам Малешкин с Громыхалой.

Стало сравнительно тихо. Где-то далеко гудели моторы, да изредка постреливали танки.

– А двух мы прихлопнули, лейтенант, – сказал Громыхало.

– Кого «двух»? – переспросил Саня.

– Два фашистских танка.

– Ври больше.

– Вот те хрест, товарищ лейтенант, – и Громыхало перекрестился. – Как вы зачали палить, я спрыгнул с машины и спрятался за угол. Гляжу, из первого танка выскочил один и побежал. А из хаты, у которой те мочились, ты знаешь, сколько выбежало фрицев? Тьма-тьмущая. Потом вы по другому стали стрелять. Из него тоже запрыгали фрицы. А потом меня чуть стеной не завалило. Если б не заехали в дом, знаешь, лейтенант, сколько бы вы танков настреляли! Они стали из-за каждой хаты выползать.