Николай Смирнов - Джек Восьмеркин американец [Первое издание, 1930 г.]

Наконец было решено подождать в овраге до полудня. А затем, если перестрелка не возобновится, итти на станцию и отыскивать там руководителя. Но в это время со стороны станции опять донеслись выстрелы. В отчаянии дети уселись в кружок и принялись плакать.

Вдруг в кустах раздался какой-то треск и перед плачущими детьми появился деревенский мальчишка, босой и без шапки. Он стоял на четвереньках и внимательно смотрел на детей.

Плач сейчас же прекратился. Ребята с интересом принялись разглядывать мальчишку. Тот продолжал стоять, как и прежде, на четвереньках и при этом сопел.

— Ты здешний? — наконец спросил Валерьян не громко.

— Здешний, — ответил мальчуган и вскочил на ноги. — Из деревни Починки.

— Можешь ты отвести нас к себе в деревню и покормить?

— А сколько вас есть?

— Сорок человек.

— Не, не могу.

— Почему не можешь?

— Нет наших Починок. Сгорели они ночью. Белые из пушек сожгли. А мужиков всех перебили, и отец мой попался. А мать и сестра живьем в избе сгорели. Я один спасся. А вы, ребята, откуда?

Дети наперебой начали рассказывать — кто они такие. Когда картина достаточно выяснилась, мальчишка, немного подумавши, сказал:

— Примите меня, ребята, к себе.

— Куда же мы тебя примем? — спросил Валерьян. — У нас у самих ничего нет.

— Все равно, примите, ребята. Без меня ведь вы пропадете, как один человек. Я тут все места знаю и вам пригожусь. Хотите, сейчас молочка принесу?

— Откуда у тебя молоко?

— А у меня тут с собой корова, Пеструшка. Мне мать спасти ее велела. Я ее погнал, а тут и наша изба занялась. Мать начала сундуки выносить, ну, и сгорела вместе с Катькой. Одна Пеструшка осталась теперича у меня. Я всю ночь не хуже вас плакал. А вот теперь перестал.

Молоко, корова — это в представлении ребят означало почти спасенье от голода. Мальчишку окружили со всех сторон.

Валерьян спросил деловито:

— Может быть корову можно убить ножом, а потом зажарить? Спички и ножик у меня есть.

Мальчишка возмущенно махнул рукой.

— Сказал тоже… Ведь она теперь у меня одна осталась. Молоко пейте. А жарить не дам.

— А ты умеешь доить?

— Ну, да подою, если будет во что. У меня с собой посудины нет. А корова молочная. Я ее сегодня утром от голода прямо ртом сосал.

Посуда у детей нашлась — маленькое ведерко, из которого они пили воду. Валерьян, четверо ребят и мальчишка отправились через кусты, и в глубине оврага действительно нашли пеструю корову, которая была привязана к кустам. Мальчишка подоил ее в ведро, и молоко сейчас же было распределено по два глотка на человека. Ведро было небольшое, и четыре раза пришлось возвращаться к корове и доить ее. Когда все молоко было выпито, ребята открыли совещание с участием нового товарища. Обсуждали все тот же вопрос: что делать дальше?

На этот раз глаза всех были устремлены на мальчишку. Спасения ждали от него.

— Вот что, ребята, — сказал он, напустивши на себя важность: — поведу я вас сейчас в деревню. Может быть и накормят вас мужики. А там и подводы в город, дадут.

— Да ведь сгорела ваша деревня, говоришь? — перебил его Валерьян.

— Подожди. Я в нашу не поведу, в другую поведу, в Чижи. Чижи может и не сгорели. Село большущее. Только вы меня, ребята, примите к себе.

— Ладно, принимаем! — закричал Валерьян.

И все поддержали:

— Принимаем, принимаем!

— Тогда идемте, — сказал мальчишка.

— Встать! — скомандовал Валерьян. — Готовься в дорогу!

И обращаясь к мальчишке, спросил:

— А как тебя зовут?

— Яшкой зовут.

— Хорошо, Яшка. Веди нас в Чижи.

Дети вылезли из оврага и двинулись следом за Яшкой, который уверенно шагал через поле. Коровы решено было с собой не брать, а притти за ней вечером, когда выяснится, что в Чижах спокойно.

Яшка шел рядом с Валерьяном и покрикивал на отстающих. Все прониклись к нему уважением. В простоте сердечной дети считали уже, что положение их поправилось. До Чижей близко, Яшка приведет их туда, им дадут молока, покормят. В крестьянских избах можно будет переждать денька два. Потом придут красные и помогут добраться до Петрограда.

Дети шли бодро, даже весело. Спасение было близко, и путь к нему под предводительством Яшки казался ясным и простым.

Джек Восьмеркин и был этим самым белоголовым мальчуганом, который вызвался спасти от голода сорок ребят.

Веселое путешествие детей продолжалось недолго. Яшка вдруг стал оборачиваться назад и приглядываться к чему-то. Потом крикнул: