Николай Верещагин - Роднички

Антон промолчал. Он еще в городе, как только услышал, почувствовал прелесть этого названия, но ему было неприятно, что и она заметила то же. Он думал, что его одного тронуло это неброское, но очень красивое название поселка, куда они ехали. Высокомерия и снобизма, кстати сказать, у него всегда хватало.

— Ты почему поехал в Роднички? — спросила Бубенцова, заглядывая ему в лицо.

— Потому что ты собиралась в Каменку, — ответил он и, как всегда, сказал правду. Но не всю. Само название еще в городе поманило его, будто обещало что-то хорошее, будто звало.

Она тихо засмеялась и наклонилась, чтобы заглянуть ему в лицо.

— А я поехала в Роднички, чтобы попасть в одну группу с тобой.

— Неразумно.

— Почему?..

— Долго объяснять.

— И что ты такой разумный! — с ироническим вздохом сказала она. — Хоть бы раз тебя увидеть глупым и простым. Ты не можешь, да? Ты не умеешь?..

— Не умею.

Бубенцова посидела, посидела, потом протяжно, глубоко так вздохнула, поднялась и ушла в вагон. Антон наш даже не шевельнулся: можно было подумать, что, глубоко задумавшись, он просто не заметил, как она ушла. А просека постепенно расширилась, просветлела впереди, лес расступился, и вагончики выкатились на открытое пространство.

Это было живописное и очень уютное место. Прямо от насыпи широко разливалось озеро, впереди и чуть справа на плавно изгибающейся его закраине поместился небольшой старинного вида заводик с корпусами из темно-красного кирпича, с черной, курящейся дымом трубой. А за ним и вокруг него на пологой горе лежал поселок из небольших деревянных и кирпичных домов с каменной церковью на возвышении и белой колоколенкой без креста.

А вокруг поселка, за дальним краем озера, и повсюду, ближе или дальше, горы и горы, невысокие, волнисто заступающие одна за другую, а все вместе как бы отгораживающие этот уральский уголок мягким лесистым валом. Воздух был чист и прозрачен, и далекие леса, приподнятые горами, отчетливо были видны окрест. Даже в дальних, отодвинутых к горизонту массивах можно было отчетливо различить и белые ниточки берез, и тонкую штриховку осинника, и басовые струны сосен.

Солнце садилось. По блистающему широкому полю озера пролегла розовая закатная полоса. Маленькая лодочка скользила по воде. Девушка в светлом платье гребла сильно, откидываясь всей тоненькой фигуркой назад. Засмотревшись на поезд, девушка перестала грести, а лодка по инерции скользила дальше, оставляя за кормой плавный, разбегающийся по воде след…

Вагончики со скрежетом затормозили у дощатой платформы, вдоль которой громоздились штабеля леса, груды угля и серого известняка. На втором пути цепочкой стояли товарные вагоны, пустые и груженные чугунными отливками. Похоже, что здесь одновременно была и товарная станция, и платформа для пассажиров.

Притормаживал и встал поезд под развеселые переборы гармоники. На платформе, в небольшой толпе, стоящей полукругом, трое плясали под гармошку, да так, что доски гнулись и потрескивали. Под гомон, под топот и выкрики, под переборы гармоники зазвенела веселая частушка:

Студенты, высыпавшие из вагона со своими рюкзаками и чемоданчиками, с любопытством озирались по сторонам.

— О, да тут дым коромыслом! — сказал Валентин, убирая гитару за спину и сладко потягиваясь. — Веселенькое место.

— Ребята! Девочки! — засуетилась Эльвира Сергеевна. — Не расходитесь! Все стойте здесь! Нас должны встретить…

Но пока что их никто не встречал. Там, где плясали под гармошку, какая-то плотная бабенка в пестром сарафане выскочила в круг, сдернула косынку с головы и лихо пропела, косынкой помахивая, притоптывая:

— Семенова, — не теряя присутствия духа, распорядилась Эльвира Сергеевна. — Запишите частушки. Это же местный фольклор.

Исполнительная Семенова тут же достала блокнот и карандаш и записала обе частушки. В толпе на платформе заметили приехавших: на них посматривали на них с интересом. Гармошка всхлипнула в последний раз и замолкла. Плясуны вышли из круга, и один из них, невысокого роста белобрысый крепыш увидев студентов, картинно развел руками и пошел к ним, улыбаясь широко и открыто.

— Павел… Башков!.. — представился он, протягивая руку Валентину, который стоял к нему ближе всех, и обегая остальных приветливым добродушным взглядом. — Вы из города? Студенты?.. Мне поручили вас встретить. — Он был явно навеселе, с лица не сошло еще оживление пляски.