Николай Глебов - В предгорьях Урала. Книга первая

Христина припала к его плечу.

Откуда-то издалека послышалась песня. Чей-то женский голос тоскливо выводил:

Андрей крепко обнял девушку:

— Как хорошо с тобой, родная!

Обратный путь на мельницу он проехал незаметно, занятый мыслями о любимой девушке.

Никита Захарович не торопился со свадьбой младшего сына. Капиталы Дарьи и так плыли в его широкий карман.

В Троицке открылась летняя ярмарка, и Фирсов решил направить туда Сергея с Никодимом.

«Испытаю, что из него будет, — думал осторожный Никита про расстригу. — Ежели окажется неглупым человеком, поставлю на большое дело».

Молодой Фирсов с Елеонским приехали в самый разгар торжища. Искать гостиницу не пришлось долго. Стояла она на углу базарной площади, недалеко от собора. Это было серое двухэтажное здание, на облупленном фасаде которого висела покосившаяся вывеска с надписью: «Европейские номера мадам Вибе». Ниже, в правом углу, стояло: «Имеются холодные, горячие закуски, большой выбор вин, биллиард и все прочее».

— Разумеешь сие, юноша? — тыча пальцем на вывеску, улыбался расстрига. — «И все прочее» — чувствуешь?

Сергей был не в духе:

— А ну тебя к чорту! Лишь бы скорее до кровати добраться. Однако в этих европейских номерах кошками пахнет и еще чем-то, — сказал, поморщившись, Сергей, входя в полутемный коридор. — Эй! Кто там? — крикнул он.

Из-за небольшой конторки, точно паучок, выкатился маленький пухлый человечек, одетый в потрепанный, с короткими фалдочками сюртук и широчайшие брюки.

— Федор Карлович Вибе, — шаркнув ножкой, отрекомендовался он и, сложив губы бантиком, просюсюкал: — Просю. — Забежав проворно за барьер конторки, он уставил рачьи глаза на новых жильцов. — Что угодно?

— Есть свободные комнаты? — спросил хмуро Сергей.

— Только для вас. Только для вас, — закатывая глаза, пропел он. — Пожалуйста! — сорвавшись с места, Вибе повел жильцов на второй этаж.

Утомленные длинной дорогой, путники скоро уснули.

Утром, выйдя в коридор, Сергей неожиданно столкнулся с незнакомой дамой. Это была певица Элеонора Сажней. Одетая в легкий пеньюар, с распущенными волосами, она стояла у открытой двери своей комнаты и сердито дергала шнур звонка.

— Молодой человек, — обратилась она к Сергею, — прошу вас вызвать ко мне хозяина гостиницы, видимо, этот дурацкий звонок не работает.

Лучистые глаза Сажней остановились на Сергее.

— Хорошо. Сейчас схожу. — Молодой Фирсов поспешно спустился вниз.

Передав Вибе просьбу Элеоноры, Сергей вышел на улицу. Через несколько минут Федор Карлович осторожно постучал в дверь комнаты Сажней.

Певица занималась утренним туалетом и, не обращая внимания на топтавшегося у порога хозяина, снимала папильотки.

— Федор Карлович, — глядя в зеркало, сказала она ему, — завтра у меня будут гости. Приготовьте ужин на шесть персон. Побольше фруктов и вина. Вы поняли?

Федор Карлович всплеснул руками и пролепетал:

— О! Все будет готоф. Приказывайте, — восторженно воскликнул он. — Лучший ужин, на шесть персон.

— Кстати, кто этот молодой человек, который вас вызвал ко мне?

— О, это ошшень приличный человек. Сергей Фирс. Его папаша ошшень богат.

— Хорошо. Приготовьте ужин на семь персон.

Первый день приезда на ярмарку для Сергея с Никодимом прошел незаметно. Нужно было договориться с гуртоправами, разузнать цены на пшеницу и скот, побывать в лавках. Вечером, возвращаясь в гостиницу, они остановились перед огромной афишей.

Проездом из Москвы во Владивосток известная певица Элеонора Сажней выступает сегодня в помещении Благородного собрания. В концертной программе: песенки Вертинского, Якова Фельдмана, г-на Стивинского и Н. М. Бравина. Мелодекламация и разнообразный дивертисмент. Начало ровно в 9 часов вечера. СПЕШИТЕ!

Сергей посмотрел на часы. Была половина седьмого.

— Закатимся, Никодим? — спросил он расстригу.

— Сходим, — согласился тот.

Концерт московской певицы начался с большим опозданием. Сергей с Никодимом вошли в клуб в компании новых знакомых по ярмарке: Дорофея Павловича Толстопятова — богатого заимщика и Бекмурзы Яманбаева — известного скотопромышленника из Бускуля. Заняв места в первом ряду, Никодим исчез с Бекмурзой и вернулся в зал только после второго звонка. По их лицам было заметно, что друзья успели «приложиться» в буфете.