Любовь Руднева - Голос из глубин

Андрей зашел в радиорубку, где и застал Ветлина. В этот момент с Тристан-да-Куньи пришла радиограмма: «Высаживайтесь на вертолете».

— Трогательная забота, они не допускают, что у нас его просто нет, — усмехнулся Ветлин. — Да, надо бы иметь и вертолет, и автономную подводную лодочку для исследований. Ах, как надо б! Урванцев и Большаков Слава спят и видят, когда наконец-то будет выбран один из вариантов из их проектов подводной лодки.

Но сетования обычно терпеливого Ветлина были прерваны получением другой радиограммы, в ответ на ветлинскую: «В вашем распоряжении самоходная баржа».

За два рейса баржа доставила участников экспедиции на остров. Быстро и точно ныряла она в горловину ковша-бухты, проскользнув стремительно через угрожающее у мола клокотание волн.

Издали остров казался фиолетовым, сплошь скалистым, вблизи он радовал глаз зеленью прибрежных лугов, деревья тут и вовсе не росли. По лугам бродили коровы и овцы, а пастырями у них были крупные, смахивающие одновременно на колли и лайку собаки.

Радушие немногочисленных островитян располагало. Напоив гостей молоком, разместили их на двух тракторах с прицепами. Посмеиваясь, молодые парни в ярких свитерах — ведь остров продувало со всех сторон — не только рассказали, но и издали показали свою достопримечательность: единственный автомобиль, «фольксваген» местного полицейского, стоял на приколе. Как они пояснили, «сунуться» на нем тут и некуда было, здешние кручи оставались для него недоступными.

Но даже на тракторах участники экспедиции с трудом смогли взобраться вверх по узкой террасе, одолели лишь километра три, отряды разделились для сбора образцов: один двинулся к востоку, другой — на запад. Сперва трактор с прицепом, на который вместе со своими спутниками взобрался Шерохов, проехал по прибрежной дороге, минуя множество маленьких угодий. Они отделены были друг от друга сетками примерно через каждый километр. Так обозначались границы частных владений.

Всюду слышались задорные петушьи голоса, ни куры, ни их властелины, гордо вышагивавшие по острову со сверхромантическим названием, не обращали ни малейшего внимания на веселых черных собак, а у тех франтовато на черной шерсти выделялись белые носы и лапы. Один из псов, радушно взлаяв, с ходу прыгнул на прицеп, угодив прямо к Шерохову на колени.

Хозяин собаки, рослый рыбак, оказался неподалеку и сразу же представил пса Андрею:

— Пусть Рекс и будет вашим проводником, вы не пожалеете.

Едва трактор останавливался и геологи расходились в разных направлениях, собирая образцы вулканических пород, Рекс, отыскав хоть крохотный оазис, поросший травой, валился на спину, предлагая поиграть с ним. Андрей мимоходом поглаживал пса и звал его с собою. Собака послушно бегала за Шероховым, охраняя его не иначе как от местных вулканьих духов, ибо вдруг к чему-то невидимому принюхивалась в воздухе и отчаянно лаяла, всем своим видом показывая, как она охраняет гостя.

— И как ты, собачья душа, догадался, что ты симпатичен мне и отдаленно, правда, но напоминаешь мне дорогого нашего Жукина, — тихо говорил ему Андрей, похлопывая собаку по взволнованно вздымавшимся бокам. Шерохов тосковал по своей овчарке-другу…

Собрав изрядные коллекции образцов, оба отряда благополучно спустились вниз, к побережью, поблагодарили хозяев острова.

Уже через час на борту судна оказались многие обитатели острова и стайка школьников, а начальник почты, смахивающий на губернатора, таким он был подтянутым и сдержанным, сам продавал марки и конверты, медленно и торжественно ставил штемпель с датой захода на остров.

Андрей накупил конверты с изображением водорослей, пингвинов, а Ветлин приобрел марки, на которых красовался в самых разных позах его весьма опасный заочный оппонент, таковым он оставался и после кончины своей, — Уинстон Черчилль.

История их взаимоотношений восходила ко временам второй мировой войны, и Ветлин, лейтенант, участник северных конвоев, зная чудовищную вину Уинстона перед своими же собственными моряками и кораблями, то есть английскими, не мог ему простить гибели конвоя «PQ-17».

Но к этой истории в подробностях он старался никогда не возвращаться. Однако ж досконально изучил и книги Черчилля, и даже его романическое произведение, так хитро заплетенную биографию и историю возвышения.

Поздно вечером они с Шероховым, усталые, но довольные, в каюте начальника экспедиции рассматривали марки, спорили, как мальчишки. Тут же Андрей подарил Ветлину провороненные капитаном марки с картами Атлантики и Тристан-да-Куньи.