— Ленка! Тащи тазик! — крикнул Илья Антонович, прилаживая индюшачью шею на пенек. — Да стакан, стакан принеси!..
Из двери в стареньком белом платье выскочила босая девушка с тазом в одной руке и стаканом — в другой, но увидев Виктора, смутилась, поздоровалась и подошла к отцу быстрым шагом.
— Вот мы сейчас его казнить будем! — с шутливой усмешкой сказал Виктору комендант.
— Подожди, подожди, папа! — испуганно крикнула Лена, бросаясь к двери.
— Боится, — сверкнул зубами Илья Антонович. — А что его бояться-то. Гоп!
Индюшачья голова отлетела в сторону. Струйкой ударила кровь в подставленный Ильей Антоновичем стакан. Индюк еще продолжал дрыгаться, а Илья Антонович уже бросил его и, выпрямившись, поднес стакан к губам. Виктор вздрогнул от отвращения, увидев, как припал к стакану комендант, а на шее Ильи Антоновича в лад глоткам заходил незаметный ранее кадык.
Опорожнив стакан, Илья Антонович крикнул:
— Ленка! Возьми-ка стакашек. Да ощипай индюшонка.
И дружелюбно обратился к неподвижно наблюдавшему за ним Виктору.
— Всюду нонче экономия идет. И в-во, видите, — он с улыбкой приподнял пустой стакан, окрашенный кровью. — Ни одна капелька не пропала, все в рот попало. Первые-то разы, по неопытности, проливал я кровь на землю, а теперь уже наловчился, за все лето ни одной капли не пропало.
— Противно, должно быть, пить, — не скрывая отвращения, заговорил Виктор.
— Даже ни-ни… С непривычки ежели… Пользительно. Врачи советуют принимать живую кровь… Свинячья, конечно, лучше, ей напьешься так, что рыгать потянет, а это что… Стакашек, не более и крови-то… Рановато что-то сегодня пожаловали? Аль работа есть?
— Да, — кивнул Виктор, а сам уже смотрел, как подходит Лена. «Все же, как она похожа на Валю», — подумал он, любуясь девушкой.
Илья Антонович перехватил его взгляд и прикусил губу. «Вот оно что! Да ты, брат, Ленкой непрочь заняться? Надо свести вас, это, пожалуй, мне на пользу будет…»
— Слышал, на озеро молодежь собирается сегодня? — спросил он, внимательно глядя на Виктора.
— Да, к вечеру. Ночевать там придется.
— А с пожилых, семейных, едет кто?
— Кто пожелает, пожалуйста, — и Виктор живо обернулся к Илье Антоновичу: — А почему бы вам не поехать?
— Куда уж нам, старым, — вздохнул Илья Антонович. — Вот разве Ленка захочет? А, Ленка? На озеро хочешь?
Лена, ощипывая индюка, удивленно глянула на отца. Ведь еще вчера он накричал на нее, когда она попросилась ехать, а сейчас…
— Поеду, — наклонила она голову.
— Только смотри, хоть и знакомый тебе народ, а все одно — чужие ребята. Ты вот поближе к товарищу воспитателю держись, он человек, по всему видно, самостоятельный.
Виктор покраснел. Знал бы Илья Антонович, как он, этот «самостоятельный человек» любовался Леной. Мельком взглянув на кудрявую русую головку девушки, Виктор торопливо сказал:
— Пусть собирается, на машине как-нибудь уместятся все.
И ушел со двора, не заглянув даже в комнаты.
В прохладном коридоре мужского общежития тихо. Лишь из кухни доносится перезвон ведер: это уборщица тетя Шура наливает в титан воду. Виктор улыбнулся, подумав, что сейчас она опять начнет жаловаться на этого «рыжего черта» Николая, который то тряпок на мытье полов не дает, и приходится у ребят выпрашивать старые мешки, то ленится привезти растопку со стройучастка, и волей-неволей нужно тащить ее на себе почти полкилометра.
— А вы изложите это все начальству, — внимательно выслушав в первый же день почти получасовую тираду тети Шуры, сказал Виктор.
— Зачем же? — настороженно глянула на него уборщица. Она даже воду перестала наливать.
— Но это же непорядки?
— Ну вот еще, буду жаловаться. Это пусть другие жалуются, а я… К чему мне это?
— Но вы же сейчас обижаетесь, рассказываете мне.
— Мало ли что я рассказываю, — заворчала тетя Шура, не переставая орудовать ведрами. — И ему тоже работы хватает, иной день до ночи мается.
— Но к чему же вы мне на него тогда жалуетесь? — рассмеялся Виктор.
— К чему, к чему, — перебила женщина, покосившись на Виктора. — А ни к чему, так просто, — и после недолгого молчанья продолжала все так же сердито: — Пусть не кричит и не думает, что один он работает, а другие целыми днями спят. Хватает и нам работы.
И так продолжается каждый раз, когда Виктор приходит в общежитие.
Сегодня, однако, воркотня технички миновала Лобунько.
Едва он зашел в коридор, тетя Шура побежала ему навстречу, рассерженно приговаривая на ходу:
Читать дальше