Александр Браудо: Очерки и воспоминания

Уже во время первой Думы (Автор настоящей статьи принадлежал к составу 1-ой Думы и близко знал историю этого запроса.), в 1906 г., необычайную сенсацию, - помню, - вызвало появление запроса по поводу обнаруженной в Департаменте Полиции типографской машины ("бостонки"), на которой печатались возбуждающие к погрому воззвания. Отыскать материал для обоснования этого запроса, - запроса, крайне взволновавшего членов первой Думы, - помог никто иной, как А. И.

Во время 3-ей и 4-ой Госуд. Дум, при содействии А. И., в распоряжение еврейских депутатов, были предоставлены сотни документов, отражающих бесконечную трагедию еврейской жизни в России. Под руководством А. И. шла усиленная разработка этого материала. Он сам был незаменимым участником совещаний при еврейских депутатах, входил в бюро политической защиты, в Центр. К-т Союза полноправия евреев, был инициатором и активным членом "Еврейской Демократической Группы (1905-1906). А. И. Браудо положил также много сил на создание популярной литературы для борьбы с антисемитизмом. Он принимал участие в издательстве "Разум", стоял близко к редакции "Еврейского Mиpa", подготовлял к печати сборники в пользу жертв погромов, и т. д.

"Метод политической работы А. И. - сказал про него после смерти один из его личных друзей - был не {17} эстрадный, не публичный, не партийный". Он даже не принадлежал ни к какой российской партии. А вместе с тем "его - как утверждает близкий товарищ его по библиотечной работе - не выкинешь из русской истории последнего века. Нельзя написать историю революции 1905 г., историю февральской революции 1917 г., во всем не учитывая роли А. И."

При Временном Правительстве (март-октябрь 1917 г.) знания и опыт А. И. были использованы для разбора исторических документов разными учреждениями. Он был желанным гостем на частных политических совещаниях эпохи Временного Правительства. Опубликование в марте 1917 г. закона об отмене ограничений для всех исповеданий и национальностей, установившего равноправие для евреев, было большим утешением для А. И., столько лет боровшегося за эту заветную цель.

После октябрьских дней 1917 г. А. И. отходит от политики и возвращается всецело к своему любимому занятию: библиотечному делу.

По его инициативе в Библиотечном Государственном Совещании 1918 г. принимаются решения об организации справочного бюро при главном российском книгохранилище, о систематическом обмене книгами между библиотеками, об издании периодического журнала, посвященного вопросам библиотечного дела; учреждаются курсы библиотековедения. Побывав на юге Poccии в разгар советского военного коммунизма, он еще успевает в течение 1919 г. заняться организацией сборов в пользу жертв погромов, посвящает 1920-ый год Одесской библиотеке и к 1921 году возвращается в Петербург-Ленинград. Там, на посту вицедиректора Публичной Библиотеки, А. И. проектирует дальнейшие реформы и самолично проводит их в жизнь. Основная мысль преобразований, поставленных на очередь А. И-чем заключалась в том, чтобы сделать библиотечную книгу возможно более доступной для широких кругов, а из Библиотеки создать живой организм, индивидуально обслуживающий читателя, идущий навстречу его запросам, а не только музей книжных редкостей.

Охраняя целость богатых коллекций Публичной Библиотеки, А. И. выдержал нелегкую борьбу с покушениями на достояние книгохранилища, с которым он весь сроднился за {18} 40 лет своего служения его задачам. Особых усилий со стороны А. И-ча потребовало посягательство польских делегатов. Они настаивали на возврате значительной части книг, являвшихся - по их словам наследием со времен самостоятельного существования бывшей Речи Посполитой. Мне недавно пришлось побывать в Праге, и от своего старого знакомого проф. А. Ф. Изюмова я наслышался интересных подробностей о том, как А. И., участвуя в работах по выделению книг для других государств, отстаивал каждый том, каждый манускрипт, которого требовала иноземная сторона. Его коллеги прямо заражались этой беззаветной любовью к каждой книге и рвением, с каким проводилась защита прав на то или иное издание. Он прямо подрывал свое здоровье в один очень решительный момент этой борьбы у А. И. появилось усиленное сердцебиение, и с ним сделался обморок... (Об этом эпизоде жизни А. И. см. ниже статью проф. Изюмова.)

Весь поглощенный планами о том, как снова поставить Публичную Библиотеку на прежнюю высоту, А. И. Браудо в это время дважды едет заграницу, хлопочет о приобретении новых книг, об обмене изданиями с западноевропейскими книжными институтами. Он посетил с этой целью Берлин, Париж, Брюссель, Лондон. Его тут, в Париже, еще помнят в иностранных ученых учреждениях с прежнего времени, ценят его широкий опыт в библиотечном деле, его редкие познания в области библиографии. Во время пребывания его в Париже, французское Общество Библиотекарей избирает его в состав своих членов.