Леонид Андреев: Милые призраки

Выходят обе. Паулина, снова делавшая книксен, разражается гневными восклицаниями.

Паулина.Нет, я больше не могу! Зачем она спрашивает меня про каких-то родителей, она каждый день меня спрашивает, что я, кукла? Я ей раз сказаль, что у меня нет родителей, я ей два сказаль, что у меня нет родителей, так чего она хочет? Или она смеется? Или она думает, что я к ней конфирмоваться пришель? Я уличная девушка и другой раз крикну этой дама: пусть черт взяль моих родителей!

Капитан хохочет.

(Почти плача.) Она может быть святая, если хочет, а я не хочу быть святой. Мне Ванька синяк делаль, я сегодня пиво лакаль, а она спрашивает: родители! Или я такая кукла, которая закрывает глаза так, и тогда ей можно про всякую вещь… всякую вещь… Я не хочу!

Прелестнов хохочет.

Монастырский.Успокойтесь, Полина Ивановна, вы же знаете, какая она несчастная женщина… Господь ее знает, может быть, она давно уже и с ума сошла, и только мы этого не примечаем… А ты чего смеешься?

Прелестнов.Смешно!

Монастырский.Нет, ты чего смеешься?

Прелестнов.Да как же, брат… родители, ха-ха! Фрейлейн Паулина… родители… смешно!

Монастырский.Нет, ты чего смеешься?

Прелестнов.Но, позволь… ведь это же чистейший, так сказать, юмор, и…

Монастырский(презрительно). Осел!

Прелестнов.Но, но, Жорж, – такие выражения недопустимы!

Монастырский.Женщина кровавыми слезами плачет, а ты ржешь, а? Тебе смешно, подлецу, пьянице? Ты знаешь, кто была Елизавета Семеновна, как они жили, пока этот, ее супруг, краснорожий мерзавец, такой же пьяница, как и ты, не вверг ее в эту нищету, в этот позор, а?

Паулина(всхлипывая) . Таничка пансионе училься, где благородный девиц…

Монастырский.Ты знаешь, что у нее уже двое Детишек умерло, и вот третий, горбатенький… а? А Татьяна Тимофеевна, которая для спасения голодных детей… и это смешно, а? Смеешься? – Осел!

Прелестнов.Извини, Егор, но… ты совершенно прав! Осел, каюсь. Обольщен, так сказать, внешним видом и… мне стыдно-с. Гавриил Прелестнов пьяница, так издревле повелел рок его судьбы, он позорен, он за двугривенный к потехе низкой черни пролезет под биллиард… и обратно-с! – но он рыцарь! Как прелестно выразился поэт: «подзовем-ка ее да расспросим» [3] «Подзовем-ка ее, да расспросим…» – строка из стихотворения Н. А. Некрасова «Убогая и нарядная» (1859). … а я забыл, как тать в нощи. Извините, Полина Ивановна, умоляю. Пред кем еще извиниться, Егор, говори!

Монастырский.Ты же и не дурак, капитан, и не зол…

Прелестнов.Верно, Егор, веррно: и нисколько не зол!

Паулина.Капитан очень добрый.

Прелестнов.Полина Ивановна, ангел вы мой… Пристыжен, форменно пристыжен-с! Смеялся, как Гарпагон [4] Гарпагон – имя героя комедии Ж.-Б. Мольера «Скупой», стало нарицательным для обозначения скряги. ! Тут такое несчастье… воистину одни горькие слезы да надгробные рыдания, а я…

Монастырский.Надо будет сюда еще ночью заглянуть, когда этот вернется… Михаил в тот раз насилу с ним справился один. Его связывать надо, а Миша не силен… (Увидя входящую Таню.) Так-то, Гавриил, вот ты и опять вляпался!

Вошла Таня.

Прелестнов.Опять, Жорж, но больше – клянусь! Пароль донер! [5] Честное слово! (от фр. Parole d'honneur!)

Таня.Еще не вернулся Михаил Федорович?.. Да, у Сенички жар сильнее, бредит, я ему компресс положила… бедненький, ему даже трудно на спинке лежать, и в бреду он не понимает, что это мешает ему…

Прелестнов(сочувственно). Да-с, в природе вещей горба или, так сказать, горбика не существует, и, как невинное дитя, еще не привыкшее к сей юдоли… печально-с, печально!

Молчание.

Таня.Как долго нет Михаила Федоровича… Господи, хоть бы ему посчастливилось! Неужели ему опять вернут рукопись – как вы думаете, Егор Иваныч?

Монастырский.Думаю я грустно, Татьяна Тимофеевна. Ничего не выйдет у Миши, вот что я думаю.

Таня.Но ведь это так хорошо написано, вы же сами плакали, Егор Иваныч, когда он читал нам… и капитан плакал!

Монастырский.Что наши слезы! Вы несерьезный критик, Татьяна Тимофеевна: раз вы заплакали над книжкой, так думаете уже, что и хорошо?

Таня.А то как же? Или вы не верите в его талант?

Монастырский.А что такое талант, Татьяна Тимофеевна? Мало ли людей и с талантом пропадает, вы сами знаете. Нужна справедливость, Татьяна Тимофеевна, а где она? Нужны добрые, отзывчивые сердца, которые своим теплом согрели бы одинокого человека, нужен просвещённый ум, чтобы понять и оценить, а где все это? Лучше и не ищите, Татьяна Тимофеевна, нигде не найдете.