Лев Толстой - Война и мир. Том I–II

Две основные линии “Войны и мира” – история двух друзей – Пьера Безухова и Андрея Болконского. Две эти линии соединяет образ юной графини Наташи Ростовой – невесты князя Андрея, позднее, спустя время после его смерти, – жены Пьера [4]. Черта любимых героев Толстого – способность к движению и к духовному росту. И Пьер, и князь Андрей освобождаются от ложных идей благодаря общению с простыми русскими людьми. Для князя Андрея это капитан Тушин и подчиненные ему солдаты-артиллеристы, с которыми Андрей познакомился в сражении с Наполеоном при Шенграбене. Пьеру высшую ценность простоты открывают солдаты, которых он видит на Бородинском поле. Солдат Платон Каратаев помогает понять Пьеру, что смысл жизни – в ней самой, в ее простых и естественных радостях, в интуитивном доверии к жизни, в смиренном приятии выпадающих ему бед.

Естественность в романе Толстого противопоставлена ложной, поверхностной жизни. Проста и естественна Наташа Ростова – юная “графинечка”, самозабвенно исполняющая русский народный танец. Просты, чужды актерства и фальши русские солдаты, совершающие подвиги по-будничному, без единой мысли о славе. Прост русский полководец Кутузов, олицетворяющий, как и Платон Каратаев, полноту обретенного смысла жизни. К этой простоте, к освобождению от мелких и эгоистических чувств движутся и Андрей, и Пьер. Андрей, смертельно раненный при Бородине, обретает бесконечную любовь ко всем людям, а затем, накануне кончины, – полную отрешенность от всех земных забот и волнений, высшую умиротворенность. Открытая им истина любви к Богу неотмирна, и, зная ее, герой может только умереть. Эта истина беспечальная, рождающая спокойно-равнодушное отношение к людям, к земным привязанностям, к оставляемой временной жизни [5].

Пьер находит покой и счастье в тихой семейной жизни с Наташей. Но его искания не окончились: разочаровавшийся в одном «кружке», в масонстве, герой Толстого теперь погружается в деятельность тайного общества. Не очевидно, что этот выбор безусловно истинен. Но важно само движение Пьера к правде. В 1857 г. Толстой занес в дневник запись: «Истина в движеньи – только». Судьба Пьера – воплощение этой мысли.

Любимым персонажам Толстого противопоставлен великий позер Наполеон, увлеченно играющий роль “великого человека”. Его напоминают многочисленные “наполеоны” и “наполеончики” – русский император Александр I, сановник Сперанский, фрейлина Анна Шерер, семейство Курагиных, разыгрывающие любовь карьерист Борис Друбецкой и расчетливая Жюли Карагина и многие другие. Эти персонажи наделены преувеличенным представлением о собственном значении, они внутренне пусты и бесчувственны. Они испытывают жажду славу, чисто плотскую страсть, заботятся о карьере, любят красиво и много говорить. И они не знают любви к ближнему, не чувствуют высшего смысла жизни.

Роман Толстого моралистичен, и автор вершит над героями свой строгий и неотменяемый суд: утратой власти наказан Наполеон; смертью детей – Элен и Анатоля – князь Василий Курагин и его супруга. Семейство Курагиных вымарывается, истребляется со страниц книги бытия, в то время как Николаю и Марье Ростовым, Пьеру и Наташе Безуховым создатель романа дарует долгую жизнь, счастливое отцовство и материнство.

Однако автор «Войны и мира» судит героев с некоей особенной позиции, далекой от традиционного нравственного ригоризма. Отзывчивая, благодарная, милая Соня обречена на вечное девичество не потому, что дурна душевно, но потому что лишена жизненной силы, являясь, по словам Наташи, «пустоцветом». Толстому симпатичен заурядный Николай Ростов, живущий, как заведено в той среде, с которой он себя отождествляет. (Это, прежде всего, гусарское «братство».) Симпатичен энергией, страстью, волей к жизни. Этическое в «Войне и мире» во многом производно от витального, от этой любви к бытию и к его радостям.

Любимые герои писателя далеко не идеальны. Наташа, сначала по-детски влюбленная в Бориса Друбецкого, потом полюбившая князя Андрея и почти сразу увлеченная чувственной страстью к Анатолю, а вскоре после того испытывающая зарождающуюся любовь к Пьеру, внешне напоминает любвеобильную Элен. Кутежи и разврат Пьера, казалось бы, похожи на поступки Долохова или Анатоля, как и «гусарство» Николая Ростова или Денисова. Но за внешним сходством таится различие. Душевная широта, открытость, причастность через страсть, через азарт к полноте бытия противопоставлены душевной ограниченности, самовлюбленности, притворству.