Леонид Зейгермахер - Эссе, новеллы, стихи

Играет призрачная дева в игру, напоминающую нарды. Сделав прыжок, можно случайно оказаться нигде. Там нет стенок, вы не увидите оболочки и только эхо ваших мыслей исполинской трубой прошепчет магнетическую сагу о потрескавшемся роге.

Умершие истуканы, оказавшиеся неожиданно для самих себя, в этой комнате для подарков, безуспешно стенают в присутствии неизвестных безумцев. А начиналось это с коричневых запутанных окружностей, вообще все с этого начинается. Великий полководец часто сталкивался с безумцами, которым подносят умерших истуканов. Он знает по имени играющую призрачную деву, но поклялся молчать. У Великого Полководца есть план тайного ночного города, карта всех его извилистых лестниц, но никто никогда не увидит это.

Сумеет ли он победить дерево? Древний хаос уже проник в тебя, тебя захлестнула и состарила суета, хотя, если я не ошибаюсь, именно ты когда-то разбил целую армию вампиров! Так что вся надежда на тебя, Великий Полководец! А ты сейчас делаешь важные дела, торопишься, скругляешь углы, но если все-таки пропустят тебя в неведомый город, ты поймешь, что самое важное и нужное делают там. Среди блестящих в полутьме рамок и уменьшающихся вдали силуэтов.

Бронзовая фигурка номер восемь -- если бы я не верил в очищающую силу, разве писал бы? Красивые добрые музыкальные капли, их струнный аромат, волшебные голоса-как чудесный возвышенный сон смотришь. Не потерять бы фигурку номер восемь. Нет ложной восторженности, есть вечерняя чайная кухонная задушевность, добро и уют и какая-то ласковая замедленность.

Незаметны небольшие паузы в приглушенной искренней песне, и остановился даже белый треугольник. Его вообще нет в мире. Мир потрясенно наслаждается. Хрустальные душистые шары и торжественность. Плывут плавные прозрачные тени, окутанные светом золотых бликов. Нежный нескончаемый танец под милую, немного печальную музыку.

Узоры ангельской музыки постепенно впускают в себя серые городские чернила. Вначале это орган. Потом -- сигналы, тормоза, крики-звон холодных стекол, острая музыка начинается, белый треугольник оживает, начинает ходить, скрежещет и забирает...

Где же бронзовый гвардеец? Потерян. Бесплотные демонические образы поселились везде, вампиры празднуют победу. Городская суета воет, лязгает и звенит, дребезжа на рельсах. Если я снова обрету фигурку номер восемь -- она будет уже не та, многое в ней будет утрачено.

Вот ты и подошел к цветному поезду. А вдруг это что-то другое? Тогда, получается, напрасно бегал по длинным-извилистым-темным коридорам, поднимался по бесконечным-гулким-страшным лестницам? Зря все эти подвалы и палаты с оранжевыми горячими трубами? Да, не хочется в лапы надзирателей -- санитаров.

Везде заколоченные двери, матовые окна, грязный кафель, койки и чудовищная тоска. Мрак даже в операционной, где оперируют твою душу. Хочется к солнцу, подальше от всего этого, к чистой и скрипучей морозной лыжне, где радость поет как птица, и если есть грусть, то светлая. Мне говорил один человек: никуда от этого не спрячешься.

Эх, разбить бы все эти будильники! Они своим трезвоном мешают видеть сны о красивом и ярком. Уехать, уплыть на остров, слушать крики чаек и плеск волн, ощущать жар солнца и смотреть в бесконечную волнистую синь. Цветной поезд существует под засаленной скатертью бытия, в мышиных норах, которые прохожие на тебя таращат и других малопонятных вещах.

Собери чемодан -- свой радостный багаж и не забудь ничего. Возьми кулек с печеньем, съеденным когда-то в лесу, у костерка, который уютно потрескивает; над костром -прокопченный чайник или котелок, заманчиво бурлит похлебка. Не опоздай на поезд! Уже объявили посадку. Поезд может уйти без тебя. И ты не будешь радостно вдыхать запах зубной пасты и угля. Поспеши, дорогой!

Импульсы кибернетического крематория

Грядущие обрывки моих воспоминаний.

У него закончилась четвертая капсула воспоминаний и он попросил Малышку извлечь ее. Сейчас Беглец показывал хорошо отлаженное производство в секретных лабораториях, раздел так и назывался " секретные лаборатории". Биологи кромсали куски красной массы, помещали их в ускоряющие автоклавы и наблюдали развитие мутантов...

На других клетках изготавливали Стальных Охотников. Видно было, как время от времени пространство пересекают тележки с какой-нибудь блестящей конечностью или тяжелым скорострельным стволом. ... Стальной охотник все приближается. Он лязгает и оставляет глубокие следы на своей веселой дороге. Теперь он остановился и смотрит в известном направлении. Внутренний указатель быстро пульсирует, заставляя охотника снова двигаться. Он выбирает оружие, он красиво поворачивается. Его оружие -- мощный ствол, начиненный смертью.