Николай Лейкин - Воскресные охотники. Юмористические рассказы о похождениях столичных подгородных охотников

– Вы бы, доктор, его полечили да прописали что-нибудь, – сказал охотник, одетый тирольским стрелком. – В самом деле, человек нездоров. Шел, шел со мной давеча, и вдруг его схватило.

– Ну ладно. Вернемся в охотничью избу, так я его осмотрю. Можно что-нибудь прописать. Только ведь он все равно лечиться не будет. Я его знаю…

– Отчего? – задал вопрос охотник, одетый тирольским стрелком. – Отчего лечиться не будешь, Холоднов?

– Да ведь что ж лечиться-то, коли не поможет. У меня это временем. Найдет – и отойдет. Вот как желтый лист полетит с дерева, каждый год схватывает, так где ж им помочь.

– Да ведь он доктор.

– Эх, сударь! Не в обиду им будь сказано, ученые доктора не знают, как простого человека лечить. Уж я к старухе ходил. Старуха меня растирала и горшок накидывала – и то не помогло. У нас старуха хорошая. Уж ежели старуха не помогла, так где же им-то помочь!

– Вот видите! – кивнул доктор на егеря. – У нас с ним разговоров-то насчет медицины было да и перебыло. Ну, ступай, Холоднов, и хлопочи насчет яиц и грибов. Аякс! Фю-ю! – свистнул доктор собаку.

– Да здесь он, здесь. Вон с моей собакой нюхается, – указал охотник, одетый тирольским стрелком. – Две собаки и два охотника… – прибавил он. – А как будет, если мы утку увидим? Кому стрелять?

– Утка не бывает одна. Их всегда несколько вместе. Вместе и выстрелим. Что убьем, то поделим, – отвечал доктор.

– А одну утку убьем?

– Ну, чья собака принесет – того и утка. Да я, батенька, не из-за дичи. Бог с ней, с дичью. Будет утка – вы ее и берите себе. Я даже не люблю диких уток. То ли дело хорошая доморощенная утка да с груздем.

– Однако вы, доктор, большой охотник до жирного.

– Грешный человек – люблю. Вот оттого-то меня и разносит. Но при моционе – ничего.

– Напрасно вы грибов-то да яичницу заказали Холоднову. У меня привезены с собой ветчина и отличные сосиски.

– Мы и ветчины с сосисками… Доброму вору все впору. Я два-то часа проброжу по болоту, сгоню с себя семь потов, так вернусь как крокодил голодный.

– Нет, я к тому, что грибы в сметане, ветчина, сосиски – все на подбор труднопереваримое.

– У меня есть с собой отличное топливо для усиления варки желудка. – Доктор ударил себя по фляжке.

– И у меня две бутылки мадеры в охотничьей избе осталось, – сказал охотник, одетый тирольским стрелком.

– Так чего ж вы хотите! При такой усиленной топке мы топор переварим.

– У вас настой какой-нибудь во фляжке?

– От семи болезней, как говорит мой один знакомый купец. Про средневековой жизненный эликсир слыхали? Так вот это он самый и есть.

– Нет, в самом деле, какая у вас настойка?

– Все тут. Тут и ипекакуана, тут и трефоль, и александрийский лист, и мята, и полынь. Знакомому калашниковскому купцу я этот настой прописал, так он и сам, и вся его семья от всех болезней им лечатся. А вы зачем?.. – Да так… – улыбнулся охотник, одетый тирольским стрелком, и спросил: – Вы мне скажите: от изжоги он помогает?

– В лучшем виде.

– Ну, так вот я давеча, приехав в охотничий дом, напился чаю с топлеными сливками, и мне что-то не то жжет, не то мутит.

– Так вы бы давно сказали! – воскликнул доктор, хватаясь за фляжку у пояса. – Садитесь. Сейчас я вам отпущу дозу. Садитесь на пенек. Вон пень.

– Да я и так.

– Садитесь, говорю вам. Я и сам сяду на кочку. Стоя нельзя. Никакого действия не будет иметь.

– А закусить есть чем? У меня ничего с собой нет. Я все в охотничьем доме оставил.

– А вот березовым листом. А не листом, так вон куст брусники виднеется. Пейте…

Доктор протянул стаканчик, наполненный из фляжки. Охотник, одетый тирольским стрелком, выпил.

– Ну, что чувствуете? – спрашивал доктор, наливая и себе стаканчик.

– Да пока еще ничего не чувствую.

– А вот сейчас почувствуете и велию радость, и взыграние сердца. Шестьдесят градусов, батенька, в лекарстве-то. Ваше здоровье!

Доктор выпил, сморщился, крякнул и прибавил:

– Закусывайте березовым листом-то, закусывайте.

– Нет, уж я лучше брусникой, – потянулся к кусту брусники охотник, одетый тирольским стрелком.

– А я так листиком… Не вредит. Пожую и сплюну. Ну, теперь на привале скрутить папироску, закурить, да и айда прямо на болото, – сказал доктор, вытаскивая из кармана табачницу.

Доктор и охотник, одетый тирольским стрелком, уже около часа бродили по кочковатому болоту, поросшему лозняком и ракитой. Попадались и оазисы осинового молодятника, перемешанного с мелким березняком. В сумках охотников по части добычи лежали только по три красных гриба. Доктор выпустил два заряда, якобы в ястреба, носившегося над их головами, и, разумеется, не попал.