Алексей Зикмунд - Дочь сатаны, или По эту сторону добра и зла

- Прошу Вас, -тихо сказала она и отошла в сторону. Мужчина шагнул за порог, дверь за ним затворилась. Это было 26 мая 1926 года.

Глава третья

14 декабря 1941 года, десять часов утра.

Начальник специального подразделения МГБ сидел у себя в кабинете. На столе остывал стакан крепкого чая, в мраморной пепельнице сгорала душистая папироса. Начальник смотрел на черный эбонитовый диск телефона и размышлял о нелегкой своей судьбе. Подразделение, которым он руководил, уже несколько лет располагалось в глубине тихого переулка. Это было ложно -готическое здание, построенное нуворишем перед октябрьским переворотом.

Организация имела аббревиатуру и гриф с особым шифром. Даже не всё высшее руководство МГБ имело представление, чем же занимается данная совершенно автономная структура, почему-то входящая в состав внешней разведки.

Антона Ивановича Демидова по понятиям советского, да и досоветского, времени можно было назвать человеком высокообразованным.

В свое время он служил в белой армии, затем эмигрировал, закончил Сорбонну, вероятно, не без помощи ОГПУ, и как резидент этой организации долгое время проработал нелегалом сначала в Италии, а потом в Германии. В тридцать пятом он был отозван домой, где и возглавил вновь созданную структуру МГБ.

Он видел, как проходят сквозь стену, как стеклянные шарики под воздействием взгляда начинают быстро-быстро вращаться, пока в конце концов не растворятся в воздухе, как твердые предметы буквально испаряются на глазах в закрытом пространстве.

Чтение мыслей на расстоянии, вот вопрос, который занимал Антона Ивановича в данное время.

Вчера вечером его люди арестовали старичка колдуна. Соседи описали происходящее. Синее пламя в квартире, посторонние сквозь которых можно пройти, как сквозь дым, и сам колдун, не выходящий из квартиры долгое время и неизвестно чем питающийся. Антон Иванович оторвался от доноса и посмотрел в окно. Серо металлический утренний свет пробивался в комнату сквозь полуопущенные шторы. Он выключил настольную лампу, подошел к огромному кожаному дивану и убрал в шкаф одеяло и подушку. Немолодая женщина в форме внесла в кабинет чай с бутербродами, поставила всё это на стол и молча закрыла дверь. Сев за стол Антон Иванович извлек из нижнего ящика огромную картонную папку, положил её перед собой и развязал тесемки. Первые несколько страниц состояли из машинописного текста, их он убрал в сторону, не читая, после чего пошли фотографии. Это были мужские и женские снимки в профиль и в фас, снятые с тюремной линейкой. Затем пошли фотографии странных предметов, можно даже сказать, приспособлений, также были фото геометрических фигур и формул. Антон Иванович открыл ещё один ящик и вытащил на свет небольшой металлический куб, легко умещающийся на ладони и такой же по размеру металлический шар. Затем он раскрыл картонную папку с конца и вынул из неё прямоугольный кусок кожи, покрытый разными хитрыми знаками, соединенными между собой и похожими на бесконечную лестницу. Затем Антон Иванович вытащил из ящика стола склянку с красными чернилами и самое настоящее гусиное перо, каким вероятно писал сам великий Пушкин. Затем он стал обводить нарисованные знаки по существующим линиям. И вот весь кабинет стал меняться, потолок стал ниже, исчезли углы. Антон Иванович встал, подошел к двери и запер её на ключ... Вскоре на столе, в центре которого лежал кусок кожи, стали происходить события необычайные. Шар и куб стали самопроизвольно приближаться друг к другу и, наконец соприкоснулись. Геометрические фигуры эти потеряли свои формы и как бы перетекли друг в друга. Теперь на их месте находилась огромная серебристая капля. Внутри неё происходило брожение, как будто кто-то изнутри пытался раздвинуть бесформенное вещество и вырваться наружу. Антон Иванович, не отрываясь, смотрел на клокочущую каплю металла, затем он услышал шуршание песка, как будто в разных местах комнаты посыпались на пол тонкие песочные струйки, но и шорох этот постепенно стал исчезать и сменился на приглушенные короткие выкрики и стоны, которые постепенно усиливались и в конце концов достигли какой-то высокой точки. И вот из капли этой, из бесформенной капли этой полуметалла полустекла выскочила на стол страшная оскаленная крыса. Она встала на задние лапы и, угрожающе зашипев, надвинулась на неподвижного Антона Ивановича. Но вот раздался стук в дверь. Крыса сделала шаг назад и вся ушла в каплю, после этого вещество разделилось, на столе вновь возникли два геометрических предмета, потолок поднялся вверх, обозначились углы, и стремительно, как блуждающий электрический разряд, пронеслось сквозь кабинет прямо по воздуху искрящиеся и прозрачное покрывало. Сбросив оцепенение, Антон Иванович открыл дверь и впустил двоих в форме и старика. Люди в форме ушли, а старик остался. Он стоял посередине комнаты, и ему можно было дать шестьдесят, сто или даже сто двадцать лет. Есть такие люди, в определенный момент они теряют свой возраст и начинают выглядеть моложе. Хозяин стоя разглядывал старика, затем он сел, а старик остался стоять, прижимая к себе старомодную фетровую шляпу.