Алексей Толстой - Царь Борис

Святая простота!
Дает понять: тебя насквозь я вижу,
Ты заодно с другими! А меж тем,
Что ни скажу, за правду все примает.
Боится нас, а нам грозит. Борис
Феодорыч, ты ль это? Я тебя
Не узнаю. Куда девалась ловкость
Твоя, отец? И нравом стал не тот,
Ей-Богу! То уж чересчур опаслив,
То вдруг вспылишь и ломишь напрямик,
Ни дать ни взять, как мой покойный дядя,
Которого в тюрьме ты удавил.
Когда кто так становится неровен,
То знак плохой!

Входит Христиан, за ним Гольк и Браге.

Высочество! Подумай:
Сомнений нет, исход в сем деле ясен –
Царем Димитрий будет, а Борису
Погибели не миновать. Что нужды,
Что ложный то Димитрий? Он победно
Идет к Москве – и Русь его встречает!

А в преступлении Бориса, принц,
Достаточно теперь ты убежден:
Нам присланные тайно показанья
Тех в Данию бежавших угличан,
Все, что мы здесь узнали стороною,
Чего не мог ты не заметить сам, –
А сверх всего, народный громкий голос
И казни те жестокие – все, все
Его винит, ему уликой служит!

До короля ж дошла молва, что царь
Эстонию, короны датской лену,
Не Дании намерен возвратить,
Но дать тебе. Король за это гневен.
Спеши его умилостивить, принц!
Ждать от Бориса нечего нам боле –
Его звезда зашла!

Земли русийской
Царевну ты, высочество, посватал,
Не дочь слуги, злодейством на престол
Взошедшего. Когда законный царь
Иль тот, кого земля таким признала,
С него венец срывает – обещаньем
Не связан ты. От брака отказаться
Ты должен, принц!

Довольно! Все, что вы
О нем сказали, сам себе сказал я –
Но я не в силах слушать вас… Моя
Кружится голова…

Ты бледен, принц, –
Ты нездоров…

Да, да, я нездоров…
Вы совершенно правы – точно так –
Убийца он… Мне холодно сегодня…
Она не знает ни о чем.

Дозволь
Позвать врача, высочество!

Не надо.
Оно пройдет. Но отчего сегодня
Зеленое такое небо?

Принц,
Ты вправду болен…

Вы сказать хотите,
Что брежу я? Нет, я здоров. Оставьте
Меня теперь – я дам ответ вам скоро.
Гольк и Браге уходят.

Под этим кровом доле оставаться
Не должен я. Мне детский крик предсмертный
Здесь слышится – я вижу пятна крови
На этих тканях… Я ее люблю!
Да, я люблю ее! Теперь меж нами
Все кончено.

Один ты, Христиан?
С кем говорил ты?

Ксения, постой –
Не уходи – тебе сказать мне надо –
Ведь ты еще не знаешь? Мы должны
Расстаться, Ксенья!

Что с тобой? Зачем
Расстаться нам?

Да, да, зачем расстаться?
Кто хочет нас с тобою разлучить?
Ты не моя ль? Кто говорит, чтоб душу
Я разорвал? Нет, требовать того
Не может честь!

Опомнись, Христиан;
Твои слова без смысла. Что случилось?

Беги со мной!

Святая матерь Божья!
Ужель я отгадала? Христиан,
Кто виделся с тобой? Чьей клевете
Ты на отца поверил?

Ксенья, Ксенья!
И жизнь и душу я б хотел отдать,
Чтоб эту скорбь, чтоб эту злую боль
Взять от тебя!

И ты поверил? Ты?
Ты, Христиан?

Нельзя остаться мне –
Нельзя – ты видишь!

Выброси скорей
Из сердца эту мысль! Она тебя,
Тебя чернит, а не отца! Как мог ты
Поверить ей!

Не правда ль? Ей поверить
Я сам не мог? Она вошла насильно!
От лобных мест кровавыми ручьями
В меня влилась!

Да, он жесток во гневе!
Я не хочу – я не могу его
Оправдывать! Но разве ты не видишь?
Негодованьем гнев его рожден
На клевету! Таким он не был прежде!
Ты знал его! Ужели ты забыл,
Как был высок, как милостив душою
Он был всегда! Как мог – как мог – как мог
Поверить ты! О Христиан, какую
Ты пропасть вырыл между нами!