Александр Куприн - Две знаменитости

Особенно же были ущемлены за живот степенные прихожане у Спаса на Бору. И вот, в ту морозную ночь, с которой началось наше правдивое повествование, после всенощной, решили наиболее видные и наиболее ревностные прихожане собраться во второй день Рождества Христова у именитого купца Носова, в его роскошном доме, для разрешения некоторых церковных вопросов, а также и для разговора о двух протодиаконах: московском и петербургском. Как решили, так и сделали. Особенно много внимания и заботы было отдано знаменитым диаконам, а потом единогласно постановили:

Во избежание смуты и кривотолков среди паствы, а также и в собственном интересе, — устроить свидание обоих в Петербурге или в Москве и наилучшим знатокам церковного служения решить по совести и разумению, какой из диаконов превосходнее. Потом это дело расширилось не на шутку. Докатился слух о соревновании протодиаконов до Петербурга и наделал тревогу. В Питере немало своих святых мест: собор Исаакия Далматского, Казанский собор, собор Равноапостольного князя Владимира, собор Александро-Невской Лавры, Петропавловский собор, царские церкви, гвардейские церкви и еще церквей десятка в три-четыре, не считая кладбищенских. И в каждом храме свои постоянные прихожане, свои радетели, усердные старатели и ктиторы, священники, сборщики, опекуны, дарившие богатые лепты на украшение храма. Всех шире, богаче и радостнее дарило на церкви купечество: ярославцы, москвичи, туляки, рязанские, костромские, архангельские — те самые, которые приходили в город сопливыми мальчуганами с разодранными порточками, а кончали жизнь в десятки миллионов. Они-то, конечно, хорошо знали Малинина, диакона с Волкова кладбища, и его диаконские достоинства и стояли за него. Азарт в споре дошел до того, что стали купцы уже биться об заклады, давая деньги на руки. Однако дошел слух об этом азарте до ушей тогдашнего московского митрополита. Владыка же был пастырем весьма строгим и учителем суровым. Пригласил он учтиво на свое митрополичье подворье отборную головку из всех Доброхотовых радетелей о храме Спаса на Бору, угостил их сперва чаем «дянь-сянь» с липовым медом, а потом как начал их кочетить:

— Это, мол, что вы затеваете, среброглавые отцы города и игемемноны? Во что церковь Божию превращаете? В беговой тотализатор? В цирковую борьбу? В петушиный бой? Опомнитесь, старые бездельники!

Кочетил, кочетил их, совсем раскочетил. Когда же они поняли свою неловкую ошибку и покаялись, то смягчился владыка, угостил их прелестной наливкой из венгерских слив и отпустил с миром, сказав на прощание:

— Послушать диаконов — послушайте, но им ничего не говорите, на борьбу за первенство не соблазняйте. Сказано ибо мудрое слово: лесть богатства и слава мира поглощает слова.

Так и не состоялось публичное состязание между двумя знаменитыми протодиаконами.

Впервые — Возрождение (Русская ежедневная газета. Париж. 1925–1940) . 1934. 7 января. № 3144. Рождественский номер.

Церковное пение являлось постоянным предметом увлечения Куприна. См. его знаменитый рассказ «Анафема» (1913).

…биржевки с Ильинки… — Первоначально московское купечество собиралось на биржевые торги в среднем проходе с Ильинки на Гостиный двор, затем на углу Гостиного двора, выходящего на Ильинку и Хрустальный переулок. В 1839 г. напротив Гостиного двора было выстроено здание биржи.

…читает он Великим постом в Андреевом стоянии прекрасный канон преподобного Андрия, пастыря Критского, отца преблаженного… — Андрий (ум. 726), архиепископ Критский, канонизирован православной церковью. На Всенощном бдении (стоянии) на пятой неделе Великого поста читается канон Андрия Критского.

…произнося многолетие… — «Многая лета» — молитвенное возглашение за богослужением о долгоденствии царствующей особы или высокой персоны.

…мурлыкал тихой октавой рождественский ирмос… — Ирмос — первый стих в каждом каноне, связывающий по числу стоп и строк тропари.

…два лабарданца… — Т. е. плута, обманщика. Лабардан — просоленная и провяленная треска без хребтовой кости.

Партесные номера сочинения таких композиторов, как, например, Сарти и Вейдель… — Партесное пение — разбитое на голоса по партиям хоровое пение православной церкви. Церковную музыку для партесного исполнения писали итальянский композитор Джузеппе Сарти (1729–1802) и украинский композитор и хоровой дирижер Артемий Лукьянович Вейдель (1772, по другим сведениям 1767, 1770–1808).