Михаил Елизаров - Ногти

Он уставился на меня и Бахатова и сказал, с веселой ноткой: «А вы, два котяха, чего расселись? Особое приглашение нужно?»

Я тоже улыбнулся, голосом успокоил Бахатова, сунувшегося было с пряником к незнакомцу. Он казался самым обыкновенным, с плутоватым лицом, как у сказочного солдата. Меня он сразу окрестил Карпом, Бахатова — Рылом, а себя назвал дядей Лешей.

Я начал рассказывать ему о наших злоключениях, стараясь преподать все случившееся в ироническом ключе. Я усвоил это нехитрое правило с глубокого детства. Если подо мной меняли обмаранную постель, я не хныкал, а деловито вздыхал: «Не обессудь, сестричка, обосрался», — и медсестра, посмеиваясь, а не ворча, продолжала работу. Мужик тоже слушал и посмеивался. Я дошел до момента, когда выхватывал у парня, лупившего Бахатова, резиновую палку, и для наглядности подхватил с пола какую-то трубу, но, естественно, не порвал, а согнул ее.

Дядя Леша даже привстал, повертел согнутую железяку и поощрительно сказал: «Молодцы, ребята, киоск бомбанули».

Узнав, что мы ничем не воспользовались, дядя Леша просто руками развел. Я еще сказал, что в киоске осталась наша инструкция по питанию. Дядя Леша прямо из себя вышел.

«Да что же это такое в мире творится! — он возбужденно мерил подвал большими шагами. — Сирот грабят!»

Потом жалостливо спросил: «Как вы теперь жить будете, если не знаете, что кушать?»

Это прозвучало так тревожно. Мы даже забыли, что не умерли от голода, а нормально питались.

«Что делать, что делать? — задумывался вслух дядя Леша. — А может найти этот киоск проклятый да потребовать от них: возвращайте, мол, наше, сиротское…»

Дядя Леша лукаво и бодро посмотрел на нас: «Заметано, ребята, идем искать киоск!»

На всякий случай дядя Леша принес короткий ломик, пояснив: «Вдруг в киоске никого не будет, а мы что же, даром приперлись».

Действительно, куда бы мы ни приходили, везде никого не было. Я не помнил точного местонахождения киоска, и дядя Леша предложил искать наугад, причем настаивал, что лучше искать ночью. Он придерживался одной неизменной схемы: устанавливал Бахатова неподалеку от киоска со словами: «Если кого увидишь, со всех ног к нам».

Я должен был открывать дверь, а бумажку искал дядя Леша. Меня смущал только один момент, что дверь приходилось взламывать.

«Давай, Карп, давай, — шепотом увещевал дядя Леша, — они, куркули, себе новую сделают…»

Я брался за висячий замок и выворачивал его, пока не лопались петли.

«Руки у тебя, Карп, золотые, дал же Бог», — бормотал дядя Леша и проскальзывал в киоск. Там он возился минут десять, вываливался нагруженный, мы относили добычу в наш подвал. За ночь мы обошли пять киосков, но бумажки не нашли. Дядя Леша дал нам денег и еды, пообещав следующей ночью зайти за нами, чтобы возобновить поиски.

Целый день мы гуляли, объедаясь мороженым, катались в парке на каруселях, опробовали все игровые автоматы. За вознаграждение город становился добрым, веселым и гостеприимным. А вечером пришел дядя Леша, и мы отправились в ночной рейд.

Дядя Леша был в прекрасном настроении, он переименовал Бахатова из «Рыла» в «Бахатыча» и вообще вел себя, как настоящий родственник. Признаться, дядя Леша несколько озадачил меня тем, что вместо киоска он указал на магазин. В нем-то мы точно не забывали нашей бумажки. Дядя Леша без труда переубедил меня, что ее могли спрятать в этом магазине.

Мы подкрались с черного хода. Дядя Леша сказал, что там нет сигнализации. Я очень мягко открыл ломиком дверь, она вывалилась из трухлявой стены, и замки остались целыми. Бахатов остался на входе, а я и дядя Леша зашли внутрь.

Дядя Леша первым делом кинулся к агрегату, похожему одновременно на печатную и счетную машинку, выломал ножом у него дно, выбрал содержимое, и мы пробрались по коридорчику к какой-то двери.

«Давай, родимый», — сказал он.

Дверь выглядела хлипкой, я просто толкнул ее плечом. Комната, куда мы попали, напомнила мне кабинет Игната Борисовича: такой же большой стол и телефон, был телевизор, в углу стоял сейф, но не большой и двухэтажный, а простой.

«Сможешь?» — с надеждой спросил дядя Леша.

Я вогнал плоский конец ломика между стенкой и дверцей сейфа — она прилегала довольно плотно, но маленький зазор все же был — хорошенько порасшатывал, потом повторил эту операцию с верхним зазором. Дверца чуть ослабла. Я минут десять возился с ней, вскрывая по периметру. Наконец, я расшатал ее настолько, что смог поддеть ломиком сбоку, где замок, и открыть. В сейфе, кроме толстых папок, было несколько пачек с деньгами, их взял дядя Леша.