Наталья Давыдова - Вся жизнь плюс еще два часа

Я говорю:

- Здравствуйте, друзья.

Петя-Математик шепчет:

- Потрясающие результаты. Я посчитал. У вас ничего не получится. Зря бросаем тему N_2. Она получится.

- Она не получится.

- В А-Эн бы не бросили, - бормочет Петя, - продолжали бы. А мы бросаем. Красивый процесс. Такой процесс, ах, боже мой!

- Вовремя бросить - надо иметь такое же мужество, как и продолжать, изрекаю я.

- Давайте сами сделаем мономер, - просит Петя. - Я готов принять участие, давайте работать дальше.

- На ста граммах - это не работа. Вернемся потом, когда будет мономер.

- Айн ферзух ист кайн ферзух. Если бы химики знали математику хотя бы так, как ее знают физики...

- Мы вернемся, Петя, и, подбадривая друг друга...

- Японцы уже делают, уже получают. Их метод хуже, наш лучше.

Мы разговариваем с Математиком на старую тему: до каких пор вести работу, которая не дает результатов.

- Все ли мы сделали, - яростно твердит Петя, - чтобы иметь право оставить?

В дверях появляется Регина, сообщает:

- Привезли циклогексанон, десять литров.

- Нам не добить до результата. Немцы тоже отказались. Японцы тоже, говорю я.

- Японцы! - восклицает Математик и, наклоняясь ко мне, шепчет: Делают. Де-ла-ют.

- Но мы не можем. Очистка...

- Дюпон знает, как чистить.

- Но он этого не говорит.

- Что Дюпон! - орет Петя-Математик.

Он увидел в теме N_2 некоторые возможности, он _посчитал_. Правильно, иначе Тереж не мог бы так долго держать всех под гипнозом. Петя - молодец. Но всегда есть то, чего не посчитаешь. Мы не готовы к такой работе. Химия мстит за то, что с ней слишком долго, слишком плохо обращались.

А Петя, значит, занимался тут нашими темами и отвлекался от своей работы.

- Вот погоди, придет Веткин, - смеюсь я.

- Что Веткин! - затихая, говорит Математик.

Я прошу:

- Петя, отнеси циклогексанон в гараж.

- Это еще зачем?

- Ну, я прошу.

Циклогексанон нам сейчас не нужен, и это горючая жидкость, ей место в гараже.

- В А-Эн бы не бросили, - бормочет Петя, поправляет арифмометр и перекладывает свои листки с цифрами. На его щеках красные пятна, а в глазах его блеск, и смех, и бред. Да, вот еще один фанатик, из тех, кто украшает нашу землю.

Ему, кстати, давно пора пересесть поближе к окну, но он считает, что окно отвлекает, и остается сидеть в углу, в темноте. Циклогексанон он нести не хочет, потому что мы заказывали его для темы N_2. И всем нам непременно надо нарушать тэбэ (технику безопасности). Гусарство химика. Кто не горел, тот не боится, потому что не знает, что это такое. А кто горел, тот тоже не боится, он уже горел. В институтах мы упражнялись, прикрывая колбы рукой, когда загорался спирт. Мы все горели в студенческие годы. Большинство из нас ничего не боится - ни отравы, ни пожара, - и это плохо. А некоторые всего боятся, это еще хуже. Мы считаем, что гибнет обычно трус. Мы считаем, что если сотрудник наливает синилку и у него дрожат руки, - ему лучше уйти из института.

- Иду. - Петя-Математик удаляется, неслышно ступая кедами.

А через мгновение неизвестно откуда, словно он пропорол пол, возникает Веткин, обнаруживает Петино отсутствие и грозит:

- Сейчас я ему сделаю втык.

- Он исполняет мое поручение, - объясняю я Веткину.

Веткин галантно кланяется и разводит руками:

- Тогда молчу. Как съездили? Договорились?

И смотрит на меня с усмешкой сообщника. Дело двигается. Вначале ему казалось, что я не научусь жульничать, но я ничего, научилась. Лаборатория продолжает работать над темой N_3.

14

- Здравствуйте, Маша, - говорит Леонид Петрович, - рад вас видеть. Я без вас скучал.

А я? Скучала ли я без него?

- Ну как, хорошо было в Ленинграде? Вам не захотелось там остаться? В спокойном институте университетского большого города?

- А вам хочется остаться, когда вы бываете там? - спрашиваю я.

- Я вас так ждал, а вы приехали сердитая.

Он наклоняет голову, смотрит на меня слепыми, пыльными очками-глазами.

- Нет, нет, - говорю я, - все в порядке.

- А у меня сейчас блаженное время, публика разъехалась по отпускам, я могу работать своими руками и быть один. Никто не улюлюкает. Ношу условное название "Государство - это я". Но надо, как всегда, медленно торопиться. Посидите, Маша, пять минут.

Я сажусь и смотрю, как он двигается. Это почти танец, движения его исполнены легкости и изящества. Он красив и лукав. Разговаривает сам с собой и с окружающими предметами.

- Куда, куда? - кричит он взбунтовавшейся смеси. - Ах я идиот, ах болван, что я наделал, будь я проклят, если я не последний идиот... Давайте сформулируем проблему, давайте сформулируем идею. Будем исходить из химической логики. Аааа! - Бормотание переходит в рычание. - Наука вам не нужна, вам нужны килограммы. Я вас знаю. А надо возиться, господа. Мы идем по снегу. Хорошо идти по снегу. Машенька, хорошо идти по снегу?