Юрий Дружников - Деньги круглые

Юрий Дружников

Деньги круглые

1.

Разбудил Машу напряженный разговор за дверью.

- Я устала, устала! Тебе плевать: отвалил в парк и обо всем забыл. А у меня дети...

Это мама.

- Каждый раз одно и то же. Завтра зарплата, завтра! С луны ты что ль свалилась?

Это отец.

- Завтра? А дети? Им надо жрать сегодня!

- Делала бы аборты, как все, не стонала бы теперь.

- Сам же сказал: ладно, рожай.

- Мало ли что! У тебя головы нету? С одним-то вертелись на сковородке. Я что, из тумбочки бабки достаю? На кой всякое дерьмо покупаешь?

- Тарелки - не дерьмо, дефицит, все брали.

- Ладно, тарелки... А юбка зеленая откуда?

- Юбку мне Евдокия отдала, ношеную. От тебя такого подарка не дождешься. Почему одна я должна биться как рыба об лед? Вон, у Фаины мужик дак мужик...

Это опять мама. Евдокия - одна соседка, проводница поезда "Москва Берлин", Фаина - другая, у нее муж в "Утильсырье" талоны на "Графа Монте-Кристо" за макулатуру выдает.

- У Фаины мужик абсолютно ежедневно в дом чегой-то приносит. Е-же-днев-но.

- Он же ворюга!

- А на деньгах, между прочим, этого не написано.

- Скоро сядет!

- Пока сядет, он знаешь сколько для семьи нагребет? А ты?

- Фаина и сама будь здоров в колбасном отделе имеет, не тебе чета. Ты шоколадки за справки получаешь. Брала бы деньгами, раз ты у нас такой оперативный работник. Где то, что за прописку дают?

- Так ведь это не каждый день. И потом, начальник паспортного стола почти все себе забирает, знаешь ведь. Зато я талоны лишние на заказы приношу. Есть-то ты каждый день просишь!

Маша хотела выбежать и сказать, что ей ничего не надо. Только не ссорьтесь. Ведь это она, Маша, виновата, что родилась. Аборт - такая штука: Маша уже была, а потом раз - и нету. Мама ее пожалела. Но лучше промолчать. Ей ответят: "Не лезь! Не твое дело". Хотя почему не ее? Ведь это она да Санька - дети, из-за которых...

Каждый день, едва отец к ночи вернется, мать заводит разговор про деньги. Маша от крика просыпается. Раньше она думала, что деньги - это монеты, которые ей давали на мороженое. Однажды, в разгар ссоры, вынула из своей коробочки:

- Сейчас я вам дам денег.

Отец спросил:

- А бумажек у тебя нема?

Побежала в свой угол за диваном и принесла мелко нарезанные листочки из тетради, которыми она играла в магазин. На листках было написано: "10 рублей", "100 рублей".

- Во-во! - обрадовался отец. - И подари их матери. Пускай купит все, что ей во сне приснится.

Теперь-то Маша прекрасно знает, что такое деньги. Деньги - это то, что нигде не продают, а за что-нибудь дают. Но не всем. Кому больше, кому меньше. Некоторые умные люди знают, где они спрятаны, и сами берут, без спроса. Отец твердит, что ему лично деньги ни к чему, он и без них может упереться рогом и все достать из-под земли. Но не желает, устал. Устал и хочет хоть немного пожить честно, не думая о деньгах с утра до ночи. Мама же говорит, мол, честность и даром теперь никому не нужна. Поэтому папа все же деньги приносит. Он отдает их матери. Мама берет - улыбается и целует отца. А не принесет - не целует.

Сегодня воскресенье. Отец уходит в смену то днем, то вечером, то ночью и даже в воскресенье. Дома он всегда спит или просто лежит на диване, не шевелится и смотрит в потолок. Иногда говорит:

- Вон там опять паутина. Чем же ты целый день занимаешься?

А мама паспортисткой в домоуправлении работает: то полдня утром, то полдня вечером. Они и видятся-то редко, а то бы еще больше ругались.

- Пап, давай телевизор посмотрим?

- За день я такого телевизора насмотрелся, что сыт по горло.

Маша берет книжку, садится к нему на живот и смотрит картинки. Отец дремлет, Маша движется: то вверх, то вниз. Сейчас он, значит, проснулся и, собираясь уходить, примирительно говорит матери:

- Да брось нервы себе трепать! Будто впервой... Выкрутишься!

- Избаловался на всем готовеньком, - ведет свою линию мать. Хватит! Бери себе половину детей и поступай как хочешь.

Одна половина детей - Санька, другая - Маша. Конечно, отец возьмет Машу. Санька - разгильдяй, папа с ним все время на взводе. Мама, хоть Санька уже почти с нее ростом, стеганет его отцовским ремнем, если что. Он поревет и бурчит:

- Все равно не буду!

Но слушается, за милую душу.

- Пошли, Машка! - решительно говорит отец. - Ты одета?

- Бант завяжешь?

- Может, тебе еще брильянты в уши? Из-за банта я к напарнику опоздаю.

До Савеловского вокзала они приехали в набитом до отказа автобусе, а к парку долго перли пешком через сквер и через стройку. Маша еле поспевала, а когда дошли, обрадовалась: будем кататься! Она сразу узнала папину "Волгу". Серая, крыша красная и номер легкий: 23-43 ММТ. На крыле закрашенный след от длинной вмятины. Это когда папа в самосвал врезался. Но абсолютно все говорили, что самосвал сам виноват.