К Енко - Частная жизнь Гитлера, Геббельса, Муссолини

Свои ранние дневники Геббельс писал, не рассчитывая на их публикацию, поэтому нет причин сомневаться в их искренности и отсутствии позы.

По записям видно, что даже перейдя в подчинение к Гитлеру и заручившись его покровительством, он постоянно страдал от резких перемен настроения, то впадая в депрессию, то испытывая приливы счастья, то мирясь, то ссорясь с окружающими, в отношениях с которыми устанавливались то гармония, то антагонизм.

Геббельсу предложили пост гауляйтера (партийного руководителя) Берлина. Сначала он колебался, даже думал: не отказаться ли? Но высокая столичная должность оказалась слишком лакомой приманкой для агитатора из провинции, несмотря на все его "сомнения", искренние или мнимые. Спустя две недели, после выступления на митинге, в его дневнике появляется запись: "Мы вышли прогуляться по улицам. Перед нами раскинулся ночной Берлин. Море огней и настоящий Вавилон пороков!".

По настоянию Гитлера он принял этот высокий пост, и записал следующее: "С 1 ноября я точно буду в Берлине. Ведь Берлин - это центр всего, и для нас - в том числе!".

В Берлине Геббельс создал нацистской партии громкую известность и разработал новые, невиданные ранее методы политической пропаганды.

Не осттавил Геббельс и своего интереса к женщинам. Именно в этом городе у него случились самые волнующие любовные романы.

О своем переезде в столицу Геббельс записал в дневник: "Над Берлином уже тяжело нависал серый ноябрьский вечер, когда скорый поезд медленно вошел под своды Потсдамского вокзала. Не прошло и двух часов со времени моего отъезда, как я уже ступил (впервые в жизни) на его платформу, ставшую впоследствии отправным пунктом многих наших политических начинаний и моих встреч с женщинами, запомнившихся на всю жизнь".

Перед назначением Геббельса берлинская партийная организация не смогла добиться притока новых членов, а её скудные финансы находились в расстроенном состоянии. Ее помещение представляло собой грязный обшарпанный подвал в доме на Потсдамер-штрассе; эту берлогу, в которую вел темный вход со двора, партийные остряки окрестили "опиумным притоном".

Геббельс стал первым, кто решительно взялся за переустройство партийной организации, желая превратить её в эффективное орудие борьбы за власть и за укрепление собственного влияния в партии.

В те первые дни Геббельсу пришлось стать мастером на все руки. Скромное положение вверенной ему организации не испугало его, а только придало сил, обострило природную изворотливость и умение приспосабливаться, заставив не замыкаться в себе, а быть всегда в курсе настроений своих подчиненных и предпринять ряд мер, чтобы привлечь внимание к деятельности своей партии; для этого он придумал и применил набор хорошо рассчитанных пропагандистских трюков и актов устрашения.

Геббельс смог довольно быстро сколотить партийную организацию, состоящую из надежных работников, проникшихся жестокой и агрессивной нацистской идеологией.

СОБЛАЗНИТЕЛЬ ГОРНИЧНЫХ

О связях Геббельса с женщинами в первые годы пребывания в Берлине известно немного. Отто Штрассер уверял, что фрау Штайгер (хозяйка пансиона, где одно время жил Геббельс) рассказывала ему с грустью о том, что "разочаровалась в докторе Геббельсе": Этот "отшельник и аскет, почитаемый всеми как новоявленный пророк", соблазнил двух самых миловидных её горничных. Штрассер возразил ей, что тут вовсе не о чем горевать, наоборот, есть повод порадоваться: это значит, что у "пророка" в жилах течет кровь, а не чернила.

Геббельс был гауляйтером Берлина с 1926 по 1930 год.

В это время он пытался "расшевелить Берлин", "пробудить этого непробиваемого монстра, закованного в камень и асфальт, от его летаргического сна!"

Геббельс понимал, что тут нужны новые и особые меры, которые смогли бы привлечь внимание к нацистскому движению в огромном городе, привыкшему к сенсациям, быстро сменяющим одна другую; городе, где ежедневно, продаются миллионы экземпляров газет, а парки развлечений принимают каждый вечер тысячные толпы посетителей, избалованных зрелищами. "Берлин живет сенсациями, - заключил гауляйтер, - он не может существовать без них, как рыба не может жить без воды; и любая политическая пропаганда, игнорирующая эту истину, не найдет здесь ни слушателей, ни сторонников".

Чтобы привлечь внимание берлинцев и приблизить достижение целей партии он придумал "войну лозунгов". Она включала в себя изобретение все новых пропагандистских трюков и "штучек", выпуск открыток и плакатов, оформленных в простом и понятном стиле. Она имела целью "завоевать улицы города", утвердив на них свою власть. "Мы говорим откровенно: наша цель - завоевать улицы, чтобы руководить массами и привлечь народ на свою сторону!"